Себастиан медленно провел ладонью по моей руке. Не зная, как реагировать на эти оскорбительные и одновременно чувственные слова, я отодвинулась на стуле подальше от него.

– Потанцуем? – спросил он.

Я отпила шампанского и улыбнулась. «Почему бы и нет?» – подумала я, шагая за Себастианом к танцполу. Мы приветственно помахали молодоженам и девочке, которая держала букет невесты во время венчания. Очаровательная малышка кружилась в белом платьице под музыку.

Себастиан вел меня в танце, а я вдруг вспомнила о маме. Добрая, ранимая, она, словно белка в колесе, вечно бежала за любовью, но так и не сумела ее догнать. И что в итоге? Обессиленная, утратившая веру, одинокая. Для мамы любовь стала разочарованием: вроде бы близкая, но всегда ускользающая. Почему? Мамины неудачи – следствие ее недостатков? Или дело в мужчинах, в которых она влюблялась? В мужчинах, которые никогда ее не любили по-настоящему?

Песня закончилась, и я сказала Себастиану, что хочу сесть на место, сославшись на головную боль. На самом же деле его слова меня зацепили. Я не могла понять, что беспокоит меня больше: легкомысленность теории Себастиана о любви или мой глубинный страх, что он прав?

Как призналась мне новобрачная по возвращении из свадебной поездки на Карибы, она специально посадила нас с Себастианом рядом в надежде, что между нами вспыхнет искра.

– Вы понравились друг другу? – спросила она. – Со стороны все выглядело именно так!

– Да. С ним было… весело, – уклончиво ответила я.

По правде говоря, в тот вечер Себастиан черкнул мне номер своего телефона на салфетке, которую я, приехав домой, сразу же выбросила в мусор.

Гигантский пес Себастиана тычется носом в мою ногу, зажав в зубах поводок. В полной растерянности я обхватываю голову руками. Ничего не понимаю. Ничего! Единственное, что я точно знаю, – надо уматывать отсюда, и как можно скорее.

– Эй, дружище! – Почесываю пса за ухом и замечаю, что на ошейнике есть позолоченный адресник. – Тебя зовут Клод, да? Очень благородное имя.

Пристегиваю поводок, и пушистый хвост начинает вилять активнее – причем в опасной близости от лампы на краю стола.

– Да, мой мальчик. Пойдем гулять.

Я не была в Париже с 2012 года. И за нашу с Фрэнки пятидневную поездку, конечно, не научилась ориентироваться в городе. Я потерялась – во всех смыслах этого слова!

– Клод, не так быстро! – ору я, изо всех сил натягивая поводок.

Пес буквально выносит меня из подъезда и мчится по улице.

– Стоять! – верещу я.

И тут же догадываюсь, что толку от моих криков ноль, ведь я не знаю, как звучит эта команда (да и любые слова) на французском, который пес, надо полагать, понимает. Что неудивительно – ведь он живет во Франции.

Зачем я решила сбежать с огромным псом, который весит больше меня? Так или иначе, теперь я страшно об этом жалею. Особенно когда он тащит, как трактор, в показавшийся впереди парк. Там стоит роскошная возрастная женщина в очках с темной оправой и машет… мне?

– Мадам Гато! – радостно приветствует меня она, подходя ближе.

Клод прыгает, и на ее левой щеке остается слюнявый след от собачьего «поцелуя». Он, несомненно, знаком с этой женщиной.

– Bonjour![8] – здоровается она, невозмутимо вытирая слюни со щеки. – Ce soir c’est le grand soir! Êtes-vous prêts, toi et Sebastian?[9]

Я мотаю головой, совершенно сбитая с толку.

– Вижу, ты не в настроении для французского? – Дама со смехом переходит на английский. – Без проблем. Я видела Себастиана в кафе. Он сказал, что ты с утра не в настроении. Бедняжка. Что ж, c’est la vie