— Мы свяжемся с Богданом Владимировичем, спасибо за информацию! — деликатно попрощалась она.

— Всего доброго! — выплевываю высокомерно, оторопев от такого отношения к себе, и прохожу на выход.

Такси ждать не составило труда, оно стояло возле здания и ждало своих клиентов.

— В ЖК «Губернский», пожалуйста, — назвала водителю адрес подруги и уселась в самый дальний уголок салона.

Телефон беззвучно лежит в моих руках. Мысленно я надеюсь, что Бестужев позвонит мне или напишет сообщение. Найти мой номер для него не составило бы труда.

В душе некий беззвучный режим. Мы, словно огонь и вода. Сначала сжигаем все границы, а после все тушим и обрываем.

Мои губы помнят его поцелуи. Хочу прикоснуться к нему хоть на мгновение, но останавливают мили преград и непонимания…

Все попытки понять этого человека не увенчались успехом. Больше я не увижу Бестужева Богдана и не вспомню. Удаляю из своей памяти. Навсегда.

Моя голова сейчас идет кругом, но таять в этих руках — не буду!

***

После изнурительного дня учебы и бесконечных вопросов от Маринки, самочувствие ухудшилось в сотни раз. Домой я добралась быстро. Одежду мне одолжила подруга, как, собственно, и удобства в виде ванной комнаты.

Таксист попался особо неразговорчивый, что не могло не радовать. Сейчас хотелось побыть одной, в спокойной домашней обстановке.

Расплатившись с мужчиной и выйдя из автомобиля, моему взору открылся вид: у нас во дворе стояли машины скорой помощи, полицейские и еще какие-то службы, на которые я даже не посмотрела, а со всех ног понеслась в особняк.

— Костя, что происходит? — вцепившись в руку брата, произнесла в истерике.

Он стоял возле дома и беседовал с каким-то неизвестным мне мужчиной.

— Злат, не заходи в дом, — приобняв за плечи, ответил он. На нем нет лица, а глаза красные. Он глубоко опечален, отчего у меня перехватывает дыхание и одолевает плохое предчувствие.

— Костя?! Родители?!

Трясущимися ладонями, я вцепилась в его пиджак, лихорадочно сминая грубую ткань.

— Да… — хрипло произнес брат. — Они мертвы, — тяжело прошептал, оборвав у меня все живое внутри.

— Злата, не ходи в дом!

На моем пути, вцепившись в локоть, Костя попытался меня остановить. Одергиваю его руку и упорно иду вперед.

Меня трясет изнутри, когда я переступаю порог родительского дома. Вокруг кровь, много незнакомых людей и два родных мне человека. Мама и папа. Их тела активно упаковывают. Не понимаю, что происходит. Это розыгрыш или какой-то кошмар?

Я пытаюсь успокоиться, но мне становится только хуже. Руки не слушаются, дрожат. Ноги не держат. Мне хватило сделать пару шагов, после чего они обмякли, и я рухнула на пол.

Пол, который полностью залит кровью, а родителей упаковывают в трупные мешки. Обхватив себя руками, я стала покачиваться из стороны в сторону, безмолвно крича от той боли, что заполнила грудную клетку.

— Мама! Папа! — диким воплем простонала отчаянно.

Крепко зажмурив глаза и скривившись от ужасной головной боли, я сорвалась и громко зарыдала. Соленые капли сбегали по моим щекам, стекая на ворот рубашки. Не выдержав, громко закричала и ударила кулаками о паркет.

Один раз, затем снова и снова, крича более яростно и отчаянно.

Легче не становилось, только хуже.

Подавившись своими слезами, я хотела прекратить плакать, но они текли, а тело пробрало дрожью.

Ощущение, будто мое сердце сильно сжали ледяной рукой.

Так плохо, что невозможно дышать…

14. Глава 14

— Злат, поговори со мной.

На мои плечи легли тяжелые ладони брата, которые тут же начали меня нежно гладить.

— Ты молчишь вторую неделю. Я очень сильно переживаю.