Я с несколькими подругами отправилась в бар на окраине города. Мы знали, что это была тусовка копов, но после пары часов на другой вечеринке Алана вбила себе в голову, что это будет круто. Оглядываясь назад, можно признать, что это была не самая лучшая ее идея. К нашему столику подошел Рэндалл. Он купил нам выпить, и это было прекрасно. А потом он начал распускать руки. Что прекрасным вовсе не было.

В эту самую секунду снаружи бара «Джо» помощник шерифа Рэндалл прислоняется к припаркованной у обочины патрульной машине. Я не знаю, что такого в копах, которые кладут руки на пояс и пальцами постоянно поигрывают с оружием, – во мне это вызывает инстинктивную ярость. Мои ногти впиваются в кожу ладоней, пока я готовлюсь к тому, что последует дальше. Стараюсь держаться в свете уличного фонаря, где все еще видны люди, стоящие у входа в бар.

– Значит, слушай сюда, – Рэндалл глядит на меня свысока. – Тебе здесь не рады. Пока ты в городе, держись, мать твою, подальше от меня и моей семьи.

Только вот семья уже не его, насколько я слышала. Но сдерживаю язвительное замечание вместе с презрением, волной подкатывающим к горлу. Он не имеет права говорить со мной в таком отвратительном тоне, особенно после того, как он вел себя в прошлом году.

По общему признанию, в тот вечер мы с девочками были пьяны. Расти продолжал уговаривать меня пойти с ним к его машине и пошалить на парковке. Сначала я была вежлива. Отшучивалась и бегала по комнате, чтобы избежать с ним встречи. Цеплялась за девочек, ведь их было много, и это казалось безопасным. Пока он не прижал меня к музыкальному автомату и не попытался впиться своими губами в мои. Пока не засунул руку мне под рубашку. Я оттолкнула его и велела ему отвалить, достаточно громко, чтобы услышал весь бар. К счастью, он ушел с раздраженным и недовольным видом.

На этом все могло бы и закончиться. Я бы вернулась к своим друзьям и забыла обо этом. Конечно, это был не первый раз, когда ко мне с грубостями и непристойными предложениями приставал мужчина постарше. Но что-то в этой встрече задело меня до глубины души. Я взбесилась. Вскипела от злости. Гнев полностью завладел мною. Еще долго после его ухода я сидела там, обдумывая эту встречу и представляя все способы, которыми мне следовало ударить его ногой в пах или врезать ребром ладони по горлу. Я продолжала пить шоты. В конце концов Стеф с Аланой ушли, и остались только я и моя подруга Трина, которая, вероятно, единственная девчонка в нашем старом кругу друзей, которая превзошла меня по необузданности и страсти к неприятностям. Она бы не простила домогания Рэндалла и заявила, что я тоже не должна. То, что он натворил, неправильно, и я несу ответственность за то, чтобы это не сошло ему с рук.

Теперь, стоя передо мной, Рэндалл выпрямляется и надвигается на меня. Я возвращаюсь на тротуар, оглядываясь по сторонам в поисках лучшего пути для отступления. Честно говоря, я понятия не имею, на что способен этот человек, поэтому предполагаю худшее.

– Слушай, – говорю ему. – Я признаю, что поступила тогда безумно, заявившись вот так в твой дом. Но это не меняет факта, что ты лапал меня в баре после того, как я провела всю ночь, пытаясь сбежать от тебя. Насколько я понимаю, это тебе нужно напомнить, чтобы ты держался подальше. Не я ищу ссоры.

– Тебе лучше не высовываться, девочка, – предупреждает он, рыча на меня грубым сиплым голосом, полным бессильного гнева. Он выходит из-под контроля. – Никаких вечеринок. Если я поймаю тебя с наркотиками, ты окажешься на заднем сиденье этой машины. Почую, что создаешь неприятности, и ты отправишься в тюрьму. Я ясно выразился?