Махнув рукой, она стыдливо помассировала лоб, а затем щёлкнула выключателем висящего над ухом параллельного аудиопереводчика. Красный индикатор погас. У мужчины, в отличие от гостей презентации её первой научно-популярной книги, таких устройств не было.

– Вы ведь меня не понимаете? – усмехнулась она своей оплошности, и сама перешла на другой язык. – Может, английский?

Однако охранник не ответил и на это. Непоколебимость мужчины заставляла Селис чувствовать себя идиоткой.

– Ну конечно… – выдохнула Зои. – Снова взялся за грабли26.

Пришлось искать выход самой. Просвет вечернего города показался во вторых же стеклянных дверях. Они выводили на террасу, обустроенную над козырьком входа в зрительный зал. Тут были установлены скамейки и даже росли небольшие деревья.

Селис потянула ручку, нырнула в поток ледяного вечернего воздуха с запахом влажного асфальта. Мокрая местами тёмно-серая плитка подсказала, что во время её презентации успел пройти небольшой дождик.

Остановившись у стеклянного поручня, она задрала манжету пиджака и впервые за долгое время погладила дисплей браслета большим пальцем. Луи. Она сделала три коротких прикосновения: Л – У – И. Затем попыталась раздавить подступающий плач улыбкой, но у неё это не получилось. Ей было одновременно больно от того, что его больше нет рядом, и в то же время не по себе от случившегося на сцене. Конечно, в потустороннее она не верила, но поймала себя на мысли, что ей хотелось поверить именно в него, а не в сбой устройства, повторившего одно из последних прикосновений её жениха.

Зои извлекла смартфон и с удивлением обнаружила, что браслет даже не был сопряжён с ним, что делало его вибрации ещё более случайными. И всё же она открыла записную книжку и задержала палец над закреплённым вверху контактом. Имя Луи с двумя розовыми сердечками по бокам. Она не могла его удалить. Не сейчас. Может, и никогда, но пока точно было не время. Хотелось сохранить приятную иллюзию, что он не погиб, а по-прежнему ставил эксперименты в ЦЕРНе27 или уехал куда-нибудь на научную конференцию.

С неба снова начало накрапывать. Капли стали липнуть к дисплею, увеличивая пиксели. А она так и стояла, глядя на свой подрагивающий над контактом максимально коротко подрезанный ноготь. Когда она уже было решилась надавить на экран, и будь что будет, у самого её уха хлопнул зонт.

– Боже, вы меня напугали! – выдохнула Зои. – Не заметила, как вы подошли…

Ей улыбался уже можно сказать пожилой мужчина, явно японец. Волосы его, несмотря на свою редкость, по-прежнему сохраняли присущую юношам глубокую черноту.

– Сегодня обещали ливни, – легко поклонился мужчина, говоря по-английски без акцента. – Я вам не помешал?

Селис поспешила убрать телефон и внимательнее вгляделась в лицо, показавшееся ей знакомым.

– Вы ведь…

– Доктор Яманаси Каору28, «Супер-Камиоканде»29, – представился он. – Рад личному знакомству.

– Господи, я… – не верила удаче Зои. – Вы… Я опиралась на ваши работы о стерильных нейтрино30… Простите, надеюсь, презентация вас не разочаровала?

– Концовка вышла немного скомканной, – уклончиво ответил Каору и жестом пригласил её вернуться внутрь здания.

Не похвалил. Оно и понятно. Для квантовых физиков подобные мероприятия – что-то вроде развлечения, аттракционов, на которых можно убедиться, насколько плохо массы себе представляют мироустройство. А сами научно-популярные изыскания для учёных – лишь попытка расшифровать сложный, лишённый привычной логики микромир и переложить его на понятный обывателю язык. Конечно, это неплохой способ вербовки новых физиков, вот только распространять такую литературу следовало явно не среди взрослых.