В разделе, который здесь нас особенно интересует, содержатся сведения о гигантском питоне и Левиафане – морском страшилище иудеев. Первый, ныне именуемый драконом и обладающий гривой сельдяного короля, оказался в «Физиологусе» более морским, чем является на самом деле; второго же бестиарий ошибочно характеризует как рептилию.

В средневековых сочинениях содержатся некоторые расплывчатые сообщения о змееподобных гигантах, появляющихся из глубин моря. Но как их распознать?

В свете современных данных можно задаться вопросом: не наш ли это герой – таинственный аспидохелон, упомянутый в «Физиологусе»? Натуралисты в XV веке говорили, что аспидохелон – это «красивое морское животное», отчасти змея, отчасти черепаха. Большинство современных свидетелей сообщают о наличии у него черт плезиозавра и о том, что он представляет собой все же морское млекопитающее с длинной шеей. Посмотрим, как описывает плезиозавра Дин Бакленд, классик динозавроведения: змея, заключенная в корпус черепахи… А что подумать о драконе, которого, согласно Гийому Дюрану, епископу из Менда, видели в VI веке н. э. в Риме во время разлива Тибра? «Наводнение достигало такой силы, что вода поднялась до верхних этажей дворцовых построек. В один из тех дней римлянам и довелось наблюдать гигантского змея, распластанного на дне реки как огромное бревно…». Следствием наводнения стала эпидемия чумы, и о ней говорили больше, чем о змее. Что ж, описание тибрского змея сходится с Аристотелевым, «похожим на бревно, черным, круглым…».

И, наконец, известен еще змей святого Брендана (VIII век), отважного ирландского монаха-путешественника, – «безразмерное чудовище на волнах, вызывающее сильное волнение вод…». Надо полагать, что каждый, кто переписывал позднее летопись монаха, прибавлял от себя к тексту что-то новое, поэтому восстановить первоначальный облик этого змея попросту невозможно. Думается, что Брендан-Макфинлох описал нечто схожее с Левиафаном.

Арабы и персы поступили мудро – они не только собрали все собственные достижения, но и добавили к ним наблюдения эллинистической науки. Впрочем, и у них встречаются упоминания о морском змее как о «рыбе в форме верблюда» (персидский космограф Касвини, XII век).

Левиафан

Что ж, верблюд был для древних персов главным животным, и не сравнить с ним неведомое животное они просто не имели права. Куда больший интерес представляет слово «теннин», которое встречается в сочинении арабского путешественника и историка Масуди, датированное 954 годом. Слово «теннин», по мнению К. Барбье, восходит к иудейскому tannin. У евреев это слово означало всех монстров, чудовищ пустыни, рек и морей, тогда как у арабов его значение весьма ограниченно и оно употреблялось лишь по отношению к определенному животному.

Масуди считает, что tennin – рептилия, живущая в глубине океанов, окрепнув с возрастом, она становится грозой рыб, и Бог придает ей форму черного змея, блестящего и длинного; пасть его возвышается над вершинами гор, а свист вырывает с корнем деревья.

Другой арабский автор, Ибн Аббас, добавляет: «Эти змеи достигают возраста 500 лет и управляют всеми другими змеями Земли…» Не навеяны ли подобные верования живыми гигантскими существами? Не сочетает ли в себе tennin черты сразу нескольких зверей?

И не может ли быть так, что некоторые формы древних животных могли одновременно обитать в двух стихиях – на суше и в воде?

Несмотря на устрашающий вид, в целом, морские змеи не являются опасными для человека. Интересно, что арабы приписывали киту восьмиметровую длину, рисовали ему рога и когти и считали, что он нападает на корабли и пожирает моряков. Если некоторые агрессивные действия и свойственны косаткам и раненым кашалотам, то они не присущи китообразным в целом. Репутация же агрессивного животного – норвежского змея, Левиафана и теннина – доказана и подтверждена.