— Прости, я не…

— Греб*ный ад! — прохрипел, уткнувшись в шею. — Я близок к помешательству…

В следующий миг Лиза почувствовала его плоть. Горячую и твердую. Похомов плавно скользил вдоль влажных складочек, высекая из тела искры наслаждения. Смачивая себя в ее соках. А после замер, уткнувшись головкой в алчущий его вторжения вход. Внутри все запульсировало, предвкушая, пища от восторга. Однако он не торопился. Замер, тяжело дыша. От напряжения на лбу выступила испарина даже у нее.

Почему? Чего ждет?

Чего, стало понятно сразу же – задрав наверх ее сорочку, заставил избавиться от одежды вовсе. А после…

Яростно припечатав спиной к своей груди, муж принялся водить по коже костяшками той самой руки, которую она исполосовала собственными ногтями. Не нежно. Нет. С нажимом. Втирающими движениями. По животу. По груди. По лобку. Будто… территорию метил. Шальная мысль, но как же она голову вскружила! В какой-то момент Лиза не выдержала – сама насадилась на него, принимая в себя до упора. До крови прикусила губу, лишь бы не застонать вслух. Похомов зашипел. Одной рукой отчаянно стиснул упругую ягодицу, направляя. Другой снова крепко зажал ей рот. Она не возражала. Понимала, что мера вынужденная. Один громкий звук – и катастрофа! Их разоблачат. Вопреки здравому смыслу, чувство опасности распаляло еще сильнее. Делало наслаждение острее.

— Дыши носом, — посоветовал за секунду до того, как начал самозабвенно, с остервенением вколачиваться в ее тугую плоть.

Дмитрий будто с цепи сорвался. Пытался насытиться каждым мгновением. Каждым ее всхлипом. Лиза же захлебывалась удовольствием, не в силах сдерживать стоны. В такие моменты он сильнее сжимал ее рот и укорялся, погружаясь все жестче. В ночной тишине раздавались характерные звуки примитивного слияния их тел. С каждым новым толчком Похомов подводил к краю. Все ближе. И ближе. Она превратилась в один большой комок оголенных нервов. Столь чувственный, что любое прикосновение отзывалось крупной дрожью.

— Моя... зависимость! — шептал, наращивая темп еще больше. — Ты – зависимость, Лиза.

Все! Это стало последней каплей. Лизавета взорвалась. Разлетелась на мелкие кусочки. Перестала существовать. Оргазм был столь силен, что, потеряв связь с собственным телом, бессовестно обвисла в сильных руках Похомова. Не помнила даже, кончил ли он. Некоторое время спустя, почувствовав между ног его горячее семя, выдохнула с облегчением. Они достигли разрядки вместе и теперь, прижавшись друг к другу, обессилено распластались прямо на полу.

— Я скучала, — произнесла девушка, когда пульс и дыхание пришли в норму.

— Знаю, — голос звучал монотонно и… устало? — Но впредь не разлагай мне дисциплину.

— Ты догадался… про звонок? Ну, от Дани…

— Сама как думаешь? — хмыкнул, целуя в волосы. — Парень у меня на хорошем счету. Умный и дальновидный. Не порть его своими женскими чарами. Не надо. Выпорю так, что неделю сесть не сможешь – все гореть будет.

— Я лишь попросила…

— Больше не проси.

Замолчала, обдумывая услышанное. И припомнила любопытный факт:

— Почему ты не уехал?

Затянувшаяся пауза. Тяжелый вздох. А после неопределенное:

— Так было нужно.

— Для чего?

— Неважно, Лиза!

Терпение лопнуло. Сказалось напряжение последних дней. Вскочив на ноги, она быстро переместилась к кровати и включила ночник. В конце концов, шторы были довольно плотными, чтобы скрыть их от любопытных глаз. Мягкий тусклый свет наполнил помещение. Теперь они могли друг друга хотя бы видеть.

— Мне будет спокойнее, если ты…

Лиза запнулась на середине фразы. Словарный запас внезапно иссяк. Ошарашенно уставилась на Дмитрия, совершенно его не узнавая. Он выглядел так, будто не спал неделю. Не просто уставший – измотанный. Катастрофически измотанный. Осунулся – черты лица стали острее. Под глазами залегли тени. Теперь Дмитрий напоминал ей озлобленного хищника. Скользнув взглядом ниже, и вовсе ужаснулась. Костяшки пальцев на обеих руках сбиты едва ли не до кости. Уже начали заживать, покрылись корками. Однако правая кисть все равно кровоточила. Та самая, которую она терзала своими ногтями.