Как утро настало, засобирались вожди в обратный путь. Только сначала пригласил их Уран-гхор перекусить перед дорогой. Молчал он, ничего не говорил, прихлебывал травяной отвар. Первым не выдержал молодой Вели-гхор:

– Скажи, Уран-гхор, зачем ты нас собрал? Ведь не только чтобы на празднике погулять?

– Не только, – отвечал вождь. – Собрал я вас, чтобы вы своими глазами нашу жизнь увидели, нашу силу почувствовали. Все вы – славные вожди, великие воины, уважаемые в своих кланах. Расскажите оркам, как живет клан ориг. Расскажите, что могут наши шаманы. Про богатство наше, про могущество расскажите. И сами подумайте, что для вас дороже: вечные распри между племенами или единство, которое дает силу?

– Да ты никак под свою руку нас зовешь? – зло рассмеялся Оран-гхор.

– Зову.

Эр-гхор головой покачал:

– Не гневайся, Уран-гхор. Но никто не захочет власть вождя тебе отдать.

– Я и не хочу вашей власти, – отвечал Уран-гхор. – Вы останетесь вождями, а я буду – вождь вождей.

Переглянулись гости.

– Решайте, вожди, – сказал Уран-гхор. – Неволить никого не стану. Не нужны мне ни рабы, ни враги внутри моего народа, нужны верные воины и товарищи. Решайте. А только поодиночке люди нас всех передавят и в полон заберут. Вместе же мы – огромная силища.

– Что же, если пойдем мы под твою руку, и из наших юношей шаманов сделаешь? – спросил Вели-гхор.

– Роб отыщет в каждом племени орков с даром и сделает их шаманами.

– А пока они учатся – пошлю в племена своих шаманов, – подтвердил старик. – Чтобы от опасности защищали, охотничьи угодья заговаривали, орков лечили да вулкорков сильных выращивали.

– А молодежь нашу будешь обучать, как своих воинов?

– Я не буду. Вы сами будете, я только покажу как.

– Думать надо, – сказали вожди.

– Думайте. А кто надумает – пусть приходит ко мне, принимает мои законы и живет по ним. Селение мое всегда открыто для друзей, а в каранге тепло и еда найдется.

– Прост ты, вождь, – ухмыльнулся Оран-гхор. – Слишком многое ты нам показал, все секреты выдал. А если кто не как друг придет, а как враг?

– У нас найдется и чем врага встретить, – отвечал Уран-гхор. – А селения моего клана защищены от подлых жих. Нелегко будет сюда проникнуть.

Ударил в бубен старый шаман, и возникли из утреннего тумана белые тени, подступили к гостям, прикасались холодными бесплотными руками, шептали в уши невнятные речи. Ужас сковал сердца воинов, слышавших голос самой смерти.

– Духи предков нас о враге предупреждают, – сказал Роб. – А врага они с ума сведут, запутают, жизнь высосут.

Содрогнулся Оран-гхор:

– Хватит, хватит, шаман! Понял я, куда клонишь…

Взмахнул рукой Роб – ушли духи, словно и не было их. Только воспоминание о них жило в душах, бередило тоскливым страшным сном.

Разъехались вожди в разные концы степи. Уран-гхор провожал их задумчивым взглядом.

– Скажи, отец, правильно ли я поступил, что не убил Оран-гхора сразу? Чувствую – злоба его не уймется.

– Ты правильно поступил, мой сын. Негоже праздник убийством портить, нельзя кровь в Орочьем гнезде проливать. Да и законы гостеприимства нарушать духи не велят. Не думай об Оран-гхоре.

– Но не предатель ли он? Не продает ли орков людям в Богатые земли? Не доносит ли им о том, что в степи делается?

– Он не жиха, он хх’раис. Разум его разрушается от дурманных грибов. Духи сказали мне: тогда приходит к нему образ человеческого шамана, и Оран-гхор выбалтывает ему все, что видел и узнал.

– Так зачем же мы его отпустили? Ведь он все расскажет людям!

– Не тревожься, сын. Люди узнают. Это неизбежно. Степь велика, в каждом клане есть предатели. Услышат от вождей про нашу жизнь и донесут человеческим шаманам. Не скоро еще мы всех жих повыведем. Пусть люди узнают. Но на каждую чужую хитрость можно свою придумать.