– Мэйлисса? – прокатился над головой грозный голос. – Ты… опоздала. – Ректор прикрыл дверь, встал возле меня горой и, щёлкнув приказ маголампам гореть ярче, спрятал руки за спину. Я же держала ладонь на ударенной переносице и боялась дышать. Кажется, хорошо приложило, кровь идёт, на языке появился солоноватый вкус. Не получалось нормально дышать – теперь только вправлять и лечить придётся.

Приподняв вторую руку, я тряхнула браслет. На таймере горела единица.

– Не опоздала, – глухо пробормотала и показала ректору цифру. Он только бровью повёл, выгнул её вверх домиком и дёрнул уголком рта, будто пытался улыбнуться. – Даже на секунду раньше пришла, – прогундосила я уверенно.

– Убери руку от лица, – приказал ректор, сильнее поджав губы. – Что ты за него держишься?

– Не могу, – мотнула головой. Ещё не хватало, чтобы мужчина увидел меня в таком виде. Полечусь в комнате, когда вернусь, а пока пусть так смотрит и говорит, что он от меня хочет. Казнить так казнить, я слишком устала, чтобы сопротивляться. – Вы меня слегка задели, ли-тэ, когда открыли дверь. Так торопились домой, наверное.

Ректор шагнул ближе, накрыв тенью и отодвинув к стене без прикосновений. Я будто почувствовала его давление, невидимое, но сильное, отпрянула и влипла в камень до хруста лопаток.

Мужчина поднял руку и настойчиво отодвинул мою ладонь от лица. Пришлось зажмуриться, чтобы не смотреть ему в глаза и не упасть от волнения и страха. По губе потекла горячая кровь, нос пульсировал, а в голове пролетали нелепые мысли, что я теперь некрасивая и грязная из-за удара.

– Так и быть, мы в расчёте. Ты мне рубашки испортила, я тебе нос, – скупо пошутил мужчина.

Я тихо хихикнула, хотя было не смешно, и открыла глаза.

Почему он так смотрит? Зеленью поливает с лихвой, будто утопить желает. В глубине чёрных зрачков клубилась непроглядная тьма, способная отравить и оставить на дне мрака навечно.

Я слегка качнулась, понимая, что моя рука всё ещё соприкасается с рукой ректора. Его пальцы цепко удерживали моё запястье и не позволяли шевельнуться. От этого жар скрутился в груди и пулей сорвался куда-то вниз, подкашивая ноги. Но я устояла.

Мужчина сильнее нахмурился, складка между бровей углубилась, его красивый рот перекосило, а в зелёных глазах появилась жуткая магическая муть. Я даже засопела, чтобы не закричать от ужаса.

Только не инквизиторские штучки, пожалуйста! Только у них дар чтения эссахи. И ещё у проводников, типа Омара, но последние намного слабее. Инквизиторы же умеют при тесном контакте распознавать вторую сущность. Для этого нужно провести ритуал, непростой, довольно муторный, но всё равно опытные охотники на оборотней легко могут выделить нас из толпы и спровоцировать перевоплощение. Поэтому лучше не попадаться им в руки. А вдруг я уже попалась?

Меня затрясло сильнее. Мужчина крепко держал за запястье, затем ослабил хватку, переместил ладонь ниже, на локоть, а я успела зажать окровавленный нос другой рукой.

Шэйс, помоги! Не оставь! Что угодно сделаю – отличницей буду, замуж выйду, детей нарожаю, только не убивай!

Ректор потянул меня в кабинет, а я запаниковала. Мы останемся там наедине. О нет! Где его секретарь, помощница? Где хоть кто-нибудь, кто может отвлечь мужчину от проверки? Да хоть прохожий!

В рёбра ударилась испуганная и измученная сущность. Я хрипнула и неловко дёрнула мужчину за руку. Он зашипел что-то несуразное, и мне показалось, что его косточки захрустели. Я почувствовала мощный прилив звериных сил и не могла их удержать, будто стигма или что-то внешнее сильно влияли на меня, пробуждая оборотня без посвящения. Но так быть не должно. Так быть не может!