Остальные пираты, находящиеся на палубе, но не принимавшие участия в мятеже, замерли. Они, без сомнения, знали о намерениях товарищей, но действовать предоставили им. Обычное дело среди бандюков! Победили бы мятежники – поздравили бы с победой. А так…

– Ну что? – рявкнул я. И торопливо вставил последнюю обойму – трех оставшихся патронов могло не хватить, если остальные попрут. – Есть храбрые?

И бросил взгляд на Александра: толмач, давай!

– Мы можем перебить всех. Плыть до городов с бывшими рабами. Медленно, но безопасно, – дополнил меня профессор. – Смиритесь уже.

И они, разумеется, смирились. Ничего удивительного. Вот только, надолго ли?

После неудачной попытки мятежа Касан постоянно крутился рядом с нами. Как бездомный пес, которого покормил случайный прохожий. То ли подчеркивая свою благонадежность, то ли с командой у него не ладилось после внезапного повышения. Может быть его даже подозревали в том, что он помог нам освободиться от цепей и убить колдуна? Если верно было последнее, надо бы за ним присматривать повнимательнее. Не то чтобы пирата было жалко, но он единственный шел с нами на контакт добровольно. А для чужаков в мире это сродни подарку.

– Вот хорошее место для ночевки! – крикнул «первый помощник» пристально наблюдавший за берегом и углядевший небольшую бухточку. – Там может быть ручей!

Ручей действительно обнаружился. Как и достаточное количество плавника для костра на берегу. Место действительно хорошо подходило для ночевки. Вытащив и закрепив на берегу наше судно, мы занялись хозяйственными вопросами. И незаметно, но совершенно естественно разделились на два лагеря: мы с рабами и Касаном на корабле и ближайших к нему подступах и остальные пираты чуть поодаль на берегу.

– Не доплывем мы с ними никуда! – высказался Терри, когда мы поели и устроились на носу поговорить. – Прирежут нас, как только отвлечемся. Пока везет, но долго такое не длится.

Я кивнул, соглашаясь с ученым. Специально на рожон лезть они не будут, но вот если подвернется оказия – случая не упустят. А она подвернется. Просто невозможно находиться начеку в абсолютно враждебном окружении.

– Предлагаете с ними кончать, профессор? – спросил я. И мысленно пересчитал оставшиеся патроны.

– Ну что у вас за решения такие радикальные?! – возмутился тот. – Вы готовы вот так запросто перебить больше десятка человек?

– Пиратов и рабовладельцев, – спокойно поправил я. – Да. Готов. И не надо такие глаза удивленные делать, Терри. Я не кровожаден, это просто вопрос выживания. К тому же никакой ценности для нас они не представляют.

– Я вам поражаюсь, Серт! Так спокойно говорить о групповом убийстве! Нет, я понимаю вашу логику! Не нужно мне в очередной раз приводить ваши доводы! Если отбросить в сторону соображения морали, она безупречна. Но что за человек вы тогда станете, без морали?

– Все у меня в порядке с моралью, профессор. Она отличается от вашей, вот и все! И давайте сменим тему, пока у нас опять не начался богословский диспут! Вы говорили про опасность нахождения в компании с нашими бывшими хозяевами. Вот и излагайте идеи, раз уж заикнулись об этом.

Терри некоторое время молчал. Я уже стал привыкать к этой его манере подбирать для собеседника слова попроще, чтобы он мог их понять. Будто сомневался, что его доводы примут, если он вывалит все сразу. Подозреваю, что он это делал не только для меня, слишком уж походило на давнюю привычку.

– Можно отплыть без них.

Мне захотелось рассмеяться ему в лицо. Ну вот что за люди такие?! Мораль еще приплетают, на жалость давят! Убить десяток людей сразу – чудовищно и жестоко, а вот оставить их на пустынном берегу вдали от обитаемых мест – это тогда что? Милосердие? Да они же гарантированно здесь сдохнут! Только не от пули, а от голода или ран!