Первая группа теорий раскрывает проблемы размещения производительных сил, эндогенные детерминанты модернизации и их зависимость от системы цивилизационных ценностей и координат. В XIX–XX веках вектор научного поиска смещается в сторону географического фактора, активизируя построение локационных теорий развития регионов. В советский период наука концентрировалась на исследовании одномерного замкнутого географического пространства, уделяя пристальное внимание теориям экономического районирования (Н. Н. Баранский[55]) и энергопроизводственных циклов (Н. Н. Колосовский[56]).

В течение длительного периода времени в советской региональной науке и географии доминировали теории размещения, а в зарубежной – еще и модели поведенческого выбора, которые трансформировались в область понимания эндогенных детерминант роста. Вопрос о том, является ли регион способным к росту в результате эндогенных сил, являлся источником дискуссий в течение десятилетий. В научных кругах в качестве движущих сил прогресса противопоставлялись факторы промышленной специализации, инфраструктурного обеспечения, центрального размещения, обеспечения факторами производства. К числу эндогенных детерминант в последнее время добавляют знания как движущую силу развития и эндогенные механизмы формирования знаний. В последнее десятилетие широкое распространение получили макромодели эндогенного роста (где знания включены в человеческий капитал), равно как и микроэкономические модели, где процесс формирования знаний рассматривается как процесс обучения на любом уровне (институциональном, территориальном и корпоративном). На сегодняшний день преобладает формационный подход, в котором ключевой проблемой является идентификация источников и эндогенных детерминант процесса получения знаний как главного фактора развития новой формации.

В последнее время проводятся попытки применения географических теорий на региональном уровне, связанных с исследованием регионального развития в зависимости от системы цивилизационных ценностей и координат. Все большее значение приобретают геотеории, подчеркивающие роль интеграции и обеспечения конкурентоспособных региональных условий хозяйствования в глобализационных условиях. Одна из последних тенденций в региональной экономике связана с возросшим вниманием исследователей к экономике города.

Вторая группа теорий модернизации экономики регионов отражает характер и стадийность модернизации, ее целевые ориентиры и приоритеты. Она представлена политическими и геополитическими теоретическими конструкциями.

В контексте новой парадигмы регионального развития интерес представляет группа теорий, раскрывающих аспекты цивилизационного подхода. К числу теорий, подчеркивающих цивилизационные тенденции, необходимо отнести теорию социальной стратификации П. Сорокина, основанную на дифференциации некой данной совокупности людей (населения) на классы по иерархии.

Широкую известность приобрела теория конвергенции, основанная на взаимопроникновении капитализма и социализма, формирующих единое индустриальное общество. Идея о близости двух систем была сформулирована Сорокиным в теории о «гибридизации общества».

Теория технологических революций американского социолога и футуролога Э. Тоффлера связана с идентификацией трех этапов развития человечества:

первой волной – аграрной революцией;

второй волной – промышленной революцией;

третьей волной – информационной революцией, основанной на знании.

Вектор развития цивилизации Тоффлер определяет как возврат к доиндустриальной цивилизации на технологическом фундаменте. Будущее цивилизации раскрыто также в теории информационной (глобальной) экономики М. Кастельсом.