Шарима распахнула окна в кают-компании, и свежий пропитанный рекой воздух заполнил небольшое помещение. Солнечные лучи тоже проскользнули внутрь и теперь расчерчивали поверхность стола и теплыми пятнами играли на покрывале. Все было довольно компактное и в каюте, и вверх по лесенке, в кают-компании, которая фактически была с ней одним помещением. Камбуз же, наоборот, был отделен, а капитанский мостик находился снаружи под навесом, что несло некоторый дискомфорт при управлении лодкой в плохую погоду. Однако, несмотря на, казалось бы, маленькое пространство, оно не выглядело захламленным. Все области для хранения располагались внутри чего-нибудь – бортов, кровати, ступеней… Таким образом оставляя достаточно свободного пространства для воздуха и жизни. Шарима даже находила место, чтобы делать зарядку, если ей по какой-то причине не хотелось вылезать на палубу.

Неожиданно она остановилась, бросив тряпку на полпути, и стала спешно мыть руки и переодеваться. Быстро соорудив на голове пучок и повязав его лентой шейного шарфа, накинув сетчатую вязаную кофточку поверх платья, Шарима пулей выпрыгнула на палубу.

– Рон! Рон, я совершенно забыла!

Она несколько раз пробежала туда-сюда по лодке, разыскивая свою сумочку. Рон продолжал заниматься чертежом, не обращая внимания на суету жены.

– Я обещала днем зайти на чай к Летисии… – она еще раз пронеслась мимо него, попутно натягивая на босые ноги туфельки без каблука.

– Угу… – Рон внимательно вел линию из одной точки в другую. У него, наконец-то, получилось собраться с мыслями, и теперь они все были направлены исключительно на чертеж.

– Ты же пообедаешь сам?

– Угу…

– Ну где же сумочка?! – она даже на мгновение отогнула полог парника.

– На камбузе… Ты вынимала покупки и оставила ее там… – Рон нажал «сохранить».

Шарима чмокнула его в нос и уже с сумочкой в руках ловко соскочила на берег. Рон снова перевел глаза на экран.

За все то время, что лодка стояла у берега этого городка, погода ни разу не испортилась, и оттого очень удобно было и работать, и принимать пищу прямо на палубе. Вот и теперь под теплыми волнами солнца Шарима бежала через переплетение мощеных улиц в другой конец города, понимая, что уже опаздывает к указанному времени.

Летисия жила в квартале с частными домиками, черепичными крышами, аккуратными палисадничками и орга́ном выстроившихся в рядки печных труб. Шагнув на нужную улицу, прямую, как проспект, и обрамленную рядками двухэтажных каменных домиков, Шарима сразу почувствовала контраст с хаотичными разновозрастными постройками старой части города. По сути строения здесь отличала друг от друга лишь степень изобретательности садоводов и производителей занавесок. Однако, как и обещала Летисия, объясняя дорогу, пройти мимо дома номер семнадцать по Айхенхайнштрассе6 было сложно. Дом с трудом проглядывал через крону раскидистого, но еще не достигшего полных размеров дуба, садовые кусты ломились нарушить скромные металлические ограждения и вырваться на аккуратную улочку. Плоские, разделенные зеленью травы, камни тропинки шли от калитки не прямым, но витиеватым путем, мимо цветущих розовых кустов, ароматных трав альпийской горки и скамеечки у дуба. Местами проглядывали небольшие цветочные грядки, а вдоль тропинки тут и там посматривали на проходящих по ней веселыми розоватыми пятнами маргаритки. И было совершенно неясно, как все это поместилось на небольшом клочке земли перед домом.

Даже Шарима замедлилась немного, проходя по садику, и остановившись около добротной деревянной двери, нажала на звонок. Довольно быстро дверь открылась, и в проеме возник суховатый пожилой мужчина. Он приветливо улыбнулся. Шарима ответила тем же, неуверенно разглядывая незнакомца. Почему-то она предполагала, что дверь откроет сама Летисия, и даже на мгновение усомнилась, не перепутала ли дом.