– Никогда! – гордо сказал колоритный кондитер. – Мы любим вафли! Нам шоколад ни к чему.

– А люди с той стороны Реки никогда не едят вафли?

– Я же вам сказал. Даже под угрозой смерти!

– И если бы я все-таки захотела именно шоколадный торт…

– Вам пришлось бы отправиться на другой берег! – кондитер закончил фразу, поджал губы и махнул перед носом посетительницы салфеткой, взад-вперед, будто сметал со стойки невидимый сор.

– Очень хорошо! – приезжая даже руки потерла от удовольствия. – Мне нравится ваша принципиальность!

Рудольф Бенц одобрительно склонил голову. Приятно, когда человек принимает твою позицию по каким-то вопросам. А то ведь некоторые считают убеждения мильхенбуржцев блажью и чудачеством. А это совсем не так!

– А вот скажите, я видела на улице афишу, – заметила приезжая, – о том, что в следующую субботу состоится Весенний праздник шоколада…

– Это там, на другой стороне, – с деланным равнодушием сказал кондитер. – Сходите, если интересно. Их кондитеры приготовят стокилограммовый шоколадный торт. А потом пройдут шествием по главным улицам. Вечером в их ратуше состоится костюмированный бал, героями которого будут пирожные и цукаты. А на набережной в центре города будет большой фейерверк.

– Вы пойдете?

– Ни за что! Никто из нас не ходит на праздники на другой берег! – заявил кондитер. – Мы не ходим на их праздники, они не ходят на наши. Без особой нужды я вообще стараюсь не ходить на ту сторону! У нас всё свое: свои магазины и банки, своя школа, почта, свой стадион, своя футбольная команда.

– И свой праздник у вас тоже есть?

– Конечно. Недавно прошел. Их Весенний праздник шоколада – в последнюю субботу марта. А Весенний праздник вафель, наоборот, в первую! Мы тоже готовим торт – в пятьдесят килограммов. И тоже ходим процессией по городу. Мы устраиваем фейерверк на набережной – ничуть не хуже шоколадников.

И эти слова кондитера почему-то очень понравились женщине. Она с симпатией посмотрела на Рудольфа и широко улыбнулась.

– Вы к нам на отдых или по делам? – спросил кондитер.

– По делам. Я новая учительница. Буду работать в вашей школе. Моя фамилия Нансен. Доротея Нансен.

– А я – Бенц. Рудольф Бенц. Какие предметы изволите преподавать, госпожа Нансен?

– Вообще-то я много что могу преподавать, – уклончиво сказала женщина. – Но у вас буду преподавателем гимнастики. Для начала.

– Это очень, очень хорошо. А то наш прежний учитель, господин Пескофф, сломал ногу. Весна, погода отличная, пора выходить на стадион, а с детьми некому заниматься!

– У вас есть дети, господин Бенц?

– К сожалению, нет, бог не дал. Но у меня двое племянников. Мальчики – в пятом и седьмом классах.

– Это очень важный возраст в жизни ребенка! Может быть, самый важный. Надеюсь, я смогу их чему-нибудь научить.

Новая учительница расплатилась и собралась уходить.

– Рада была познакомиться, господин Бенц, – она протянула Рудольфу руку. – У вас очень вкусные вафли! И вообще, я чувствую, мне у вас понравится!

Рудольф ответил на рукопожатие:

– И я рад знакомству!

Когда кондитер Рудольф говорил приехавшей в город учительнице, что ни один из жителей Вафельного берега не ходит на праздник к своим конкурентам с Шоколадной стороны, он немного кривил душой. А точнее, преувеличивал. А еще точнее, выдавал желаемое за действительное.

В наши дни даже границы между странами стремительно теряют свое значение. Что уж тут говорить об условной черте, разделяющей на две части маленький Мильхенбург? Она и вовсе существует лишь в некоторых упрямых головах – как дань традиции, как забавный ритуал, доставшийся от предков.