Однако перед тяжёлой дверью шоколадного цвета она оробела. Пришлось звонить Игорю.

– Прости… Отвлекаю?

– Нет-нет, я как раз жду по скайпу Мехмета. Он сказал, что хочет мне предложить кое-что интересное.

– Что сегодня готовил?

– Рис со специями. Знаешь, как пахнет?

– Чувствую через трубку, – улыбнулась Ира.

На душе потеплело. Ей вдруг ужасно захотелось оказаться рядом с Игорем. Подойти бы к нему тихонько сзади, закрыть глаза руками, а потом просто обнять за шею и прижаться щекой к широкой спине…

– Ты как там? Волнуешься? – догадался Игорь.

– Ну… да. Немного.

– Не переживай! Ты их поразишь, поверь мне. Ты очень крутой кулинар, Ириска. Серьёзно. Вспомни-ка, у кого получились самые вкусные гёзлеме в «Оливе Делюкс»?

– Тогда я сама была ученицей, – вздохнула Ира, – а учить кого-то…

– Ты сможешь. Я уверен. Ты точно сможешь.

Давно голос Игоря не звучал так довольно. «Интересно, – подумала Ира, – это оттого, что у него получился вкусный рис со специями, или он предвкушает, как услышит что-то интересное от Мехмет-бея?»

– Ладно, спасибо, – вздохнула Ира, – пойду… надеюсь, всё получится!

– Надежда умирает последней…

– Игорь!

– Шучу, Ириска! Иди. И помни: я тебя люблю!

Ира тихо ахнула. Это не было первым признанием Игоря, но он всегда говорит ей заветные слова на ухо, а чтобы вот так, средь бела дня, да ещё и по телефону!

– Спасибо, – растерянно ответила она.

Игорь засмеялся.

– То есть, – пробормотала Ира, – я имела в виду… я хотела сказать… я тебя то…

– Ладно, иди уже, – добродушно прервал её Игорь, – жду подробного отчёта. Позвони мне из троллейбуса. А ещё лучше – приезжай. Я тебе чаю с мятой заварю.

– Целую, – выдохнула счастливая Ира и, наконец, приободрённая, толкнула дверь кафе.

И тут же её придержала! Иначе дверь здорово стукнула бы по голове невысокую полную девчушку, которая, согнувшись, вычищала щёткой коврик у входа.

– Извините, – испугалась Ира.

Девчушка выронила щётку и подняла голову, и Ира увидела, что ей не так уж и мало лет, возможно, она старше самой Иры. Выражение лица у девушки стало встревоженным, потом она попыталась радушно улыбнуться, а потом снова с тревогой посмотрела на Иру и сказала:

– Здрасссьте!

Затем она обернулась назад и прошипела:

– Любовьякольна! Эта… как тебя там… Катерина!

Ира посмотрела за её плечо и увидела небольшой зальчик с плетёными креслами и деревянными столиками. Вдоль стены тянулась стойка, тоже из светлого дерева, на которой громоздились соковыжималка, кофейный аппарат, кипа салфеток и банки с разными видами черного и зелёного чая. На стенах были аляповатые сцены из жизни завсегдатаев кофеен: кто-то сидел на чёрном блестящем стуле на улице, читал газету и отщипывал от круассана, кто-то кормил пирожным краснощёкого ребёнка, кто-то болтал с подружкой и отхлёбывал кофе из крошечной белой чашки. За барной стойкой был вход в кухню, откуда доносился шум посуды.

Ира перевела взгляд на девушку, которая застыла в напряжении у двери, комкая подол длинной ярко-зелёной футболки и постоянно оборачиваясь. Ире пришло в голову, что была бы на её месте Ляля, она бы давно бросила девушке что-то язвительное и окинула бы насмешливым взглядом её пышные формы, обтянутые футболкой нелепого цвета, но Ира видела: девушка почему-то сильно волнуется. Ире стало жалко её.

– Эта… извините… но мы эта… только через час откроемся, – наконец выдавила из себя девушка.

Ира растерялась. Катарина сказала приходить ровно к девяти. Может, Ира не так расслышала?

Тем временем девушка в отчаянии повернулась в сторону кухни, из которой так никто и не вышел.