– А я не хочу в садик!

– И мороженое не пойдём покупать….

– И мороженого не хочу! Я ничего не хочу! И очки эти дурацкие не хочу!

Он попытался снять очки, но мать перехватила его руки, снова забормотала что-то успокаивающее.

Ира вздохнула. Может, повесить на окошке табличку?.. «Спросите у меня про расписание врачей»? Или лучше «Спросите у меня хоть что-нибудь, а то я помру от скуки»?.. Новый возглас снова вклинился в Ирины размышления. На этот раз вопила мама рыжеволосого Бореньки.

– Да что же это такое! – кричала она гораздо громче своего сына. – У тебя есть хоть капля совести? Хоть полкапли! Хоть капелю-ю-юшечка! Тебе надо спокойным быть, чтоб ЭКГ сделали, а ты орёшь! Как мне тебя успокоить?! Как?

– Никак! – ответил Боренька, стащил всё-таки очки и собирался уже закинуть их подальше, но не успел.

За руку его схватила Ира. К счастью, она успела выбраться из-за стойки и появиться в нужный момент.

– Подожди, не надо, – торопливо заговорила она, – я тебе сейчас покажу кое-что интересное у меня в кабинете, пошли…

Ошарашенный Боренька двинулся за Ирой, но потом остановился и закричал:

– Ага! Это врач! В халате белом! Она меня зовёт, чтобы мне укол сделать! Я не пойду!

Ира обернулась и сделала знак матери Бореньки, которая собиралась схватить сына за шиворот. Если честно, Ира не представляла, что именно она собиралась показать Бореньке в «своём кабинете», то есть на своём стуле, но ей было жалко и очки, и свои уши, и замученную мать не менее замученного Бореньки.

Она влетела в отделение регистратуры, схватила конфету, сунула в карман, огляделась и, подпрыгнув, схватила за верёвку шарик, который принёс папа. Со стола взяла скотч и ножницы. Выскочила в коридор. И сказала Бореньке:

– Сейчас покажу фокус. Смотри!

Ира отрезала кусочек скотча, прилепила на одну сторону шарика. Боренька затих. Отрезала ещё кусочек, приклеила на другую сторону.

– А теперь, – сказала Ира торжественно, – мы проколем шарик спицей! И он не лопнет!

– Вы врёте, – восхищённо сказал Боренька.

– Провалиться мне на этом месте! – запальчиво воскликнула Ира, и мама Бореньки засмеялась.

– У вас даже спицы нет! – заметил внимательный Боренька.

– А мы её у Риты Ивановны попросим, – бодро сказала Ира и направилась к опешившей гардеробщице, – Рита Ивановна, вы нам дадите спицу?

– В обмен на ЭКГ, – подсказала шёпотом Аля с поста для охранников.

– Как скажете, – кивнула Ира. – Борис! Ты мужчина?

– Конечно, – с готовностью ответил мальчик. – Можно мне самому проколоть?

– Можно, – разрешила Ира, – только сначала – пройди ЭКГ.

Через полчаса, когда Боренька, затаив дыхание, разглядывал шарик, надетый на спицу, как огромный кусок шашлыка, Ира уселась на стул в своём углу и улыбнулась. Ну вот! Она не зря получит зарплату. Ей удалось хоть какое-то дело сделать. Будет что рассказать родителям, повеселить Игоря и девчонок. Жалко, что это дело было единственным, которое требовалось от Иры на её новой работе.

– Извините!

В боковое окошко регистратуры кто-то заглянул. Ира повернула голову и вздрогнула. На неё внимательно смотрела «Дженифер О’Коннели».

– Да? – подскочила Ира. – Здравствуйте, чем вам помочь?

Девушка молча и серьёзно рассматривала Иру, словно подбирая слова. Ира ощутила жаркое волнение. Какое-то шестое чувство ей подсказало, что сейчас, в эту секунду, с ней произойдёт что-то важное. Ира затаила дыхание.

– Привет, – наконец сказала «Дженифер О’Коннели». – Здорово вы мальчика успокоили.

– Вы видели? – разулыбалась Ира. – А я думала, вас с сестрой позвали к врачу, я не заметила вас в коридоре. Спасибо! На самом деле мальчик попался хороший. Мог оказаться более вредным.