– Не порите чепухи! – Резко откликнулся полковник-пограничник. – Я со Стрижовым…

– Куда же тогда капитан делся? – перебил его мужчина в штатском. – Ведь все тщательно проверили. Получается, что диверсант сумел убить Стрижова, переодеться и неожиданно попал под осколки…

– Выходит, так, – буркнул пограничник. – Но чтобы Стрижов…

– У группы преследования не было времени все тщательно осмотреть, – вмешался седой мужчина, – стихия не позволила. Сильный ливень и ветер. Хорошо еще, приняли правильное решение и успели увести группу. Трупы диверсантов пришлось оставить там.

– Надо искать Стрижова, – сказал генерал НКВД. – Вполне вероятно, его захватили диверсанты. Численность группы неизвестна? – спросил он у пограничника.

– К сожалению, нет. Но в то, что кому-то удалось уйти, я не верю. От Кедона, где был убит проводник диверсантов, их стали преследовать трое пограничников. Двое были убиты, третий ранен. Оленеводы привезли его в погранотряд, и он сообщил о диверсантах. А тут еще самолет…

– А второй парашютист так и не обнаружен? – спросил генерал.

– Поиск продолжается, – ответил полковник.

– Надо найти, – твердо произнес полковник НКВД.

– Вы, Бурсинов, может, сядете на мое место? – недовольно посмотрел на него генерал. – Я ценю в людях рвение и на службе, и в жизни, но не до такой степени.

– Разрешите, Семен Павлович? – проговорил седой. – Если кто-то из диверсантов сумел раздеть Стрижова, значит, он…

– В группе японцев были двое русских, – напомнил пограничник, – так сообщил раненый солдат.

– А среди убитых диверсантов нет, значит, ни одного, – сказал генерал. – Выслать туда группу, – приказал он полковнику своего ведомства. – Мне нужен четкий ответ, где те двое.

– Один убит, – сообщил седой. – Самое главное – второй парашютист.

– Ну и льет, – прижимаясь спиной к мшистому валуну, пробормотал Дубов.

– А я соскучился по русским дождям, снегам и вообще по мирной России, – вздохнул Евгений. – Когда летал, было не до природных красот. А дождь вообще порой фашистским пособником считали, – засмеялся он. – Может, отец мой где-то здесь был?

– Колыму осваивают политзаключенные и уголовники. Интересно, их вместе держат или…

– До войны держали вместе, точно знаю. Коммунисты заявляли, что в стране нет политзаключенных. Хотя статьи есть.

– Уходить надо, – вздохнул Дубов. – Снова могут прислать солдат. Наверняка знают, сколько было диверсантов. К тому же тебя ищут, но собаки сейчас след не возьмут. Давай выбираться.

– Полезли. – Евгений стал протискиваться в узкий лаз.

– Тут человек! – по-чукотски крикнул склонившийся над кустарниками подросток с винтовкой.

– Иду, – послышался мужской голос.

– Сейчас бы полжизни отдал за крышу над головой и чашку горячего чая с вином, – ежась, пробормотал Дубов.

– Слушай, – прошептал Евгений.

Дубов различил вдалеке голоса.

– Не японцы, – прошептал он.

– Чукчи скорее всего.

– Для нас это опасно, они помогают пограничникам разыскивать нарушителей границы и ловить сбежавших заключенных. Вполне возможно, эти чукчи разыскивают нас.

– Никак шпион, – пробормотал пожилой чукча. – Однако надо пограничникам сообщить. Ты иди, Семка, а я тут побуду, за этим шпионом присмотрю…

Из кустов сверху на них прыгнули двое. Старик почувствовал острие ножа, приставленное к горлу.

– Семка, молчи, – по-чукотски прохрипел он.

Еще один человек с автоматом раздвинул кусты.

– Наш, – сказал он по-японски. – Что делать?

– Пусть его эти дикари тащат, – проговорил подошедший. – Что с ним? – Он присел у лежащего без сознания русского в камуфляжном комбинезоне. – Кто он? Морда в крови и грязи, не узнать. Да какая разница?.. Все выясним потом. Берите его!