— Если что — звони. Я теперь постоянно буду на телефоне. Люблю тебя.

— И я, — скидываю и иду открывать.

6. Глава 6

Глава 6

Открыть дверь для меня сейчас было сложно. Не от того, что гостей не хотелось видеть, а именно нежданных.

Вздыхаю, и считаю до десяти. Сердцебиение успокаивается, мысли проясняются. Как войти во двор, знают только несколько человек. Прохожий с улицы, калитку не откроет. Значит, это кто-то из моих близких…

Но…

Есть всегда это злое но!

Коля тоже в курсе, как её можно открыть. А не уехать или вернуться — он мог.

Была не была!

Кладу руку на ручку и открываю щеколду. Распахиваю дверь и ругаю себя, что заранее в окно не смотрю. Ведь можно было бы тогда не бояться так… Ещё раз делаю глубокий вдох и открываю дверь.

— Ты чего так долго не открываешь? — смеётся Вера, проталкивает меня домой и заходит сама.

— Ты. Меня. Напугала, — чеканю каждое слово, зло смотря на нее исподлобья.

— А я миллион раз говорила, что нужно глазок иметь, но ты не уговорила родителей поменять дверь, — упрекает и снимает куртку с сапогами.

— Сейчас даже нет смысла, — отмахиваюсь и забираю вещи у подруги.

— Это ещё почему?

— А мои разводятся и продают дом. Я-то думала, чего они стали меньше звонить и только при необходимости… А тут ещё и …

— А ты куда, подожди? — она хватает меня за руки, и у меня на глаза слезы наворачиваются. — Тебя забирают скоро? Ты что? — глухо спрашивает и прикусывает губу. — Только не говори, что даже не будет нашего последнего Нового года…

В груди давит, будто булыжник там, что ни вздохнуть, ни выдохнуть. Закрываю глаза и чувствую, как Вера обнимает меня.

— Нет. Меня перевозят в другую съемную квартиру, пока мама не купит там нам жилье, — успокаиваю её и себя заодно.

Все так сложно…

— Тогда не дрейфь, будет все отлично. Как Мишка говорит, проводим, отметим. И плевать, что дом продаёте. Для тебя он и правда большой. Живёшь тут, как царевна…

Я отстраняюсь от подруги и вытираю глаза. Все же хорошо, что она тут, рядом со мной. Даже спокойнее становится просто видеть лицо рядом.

— Спасибо тебе, пойдём чаю налью и сама успокоюсь. А то такая каша в голове.

Верка разворачивается и сама идёт в ту кухню.

— Ты садись, а я поухаживаю. А то надеешься вместо чая на что-то другое, — посмеивается, чем сильнее отвлекает от грустных мыслей.

Я сажусь за стол и складываю руки под подбородком, убираюсь локтями в стол. Наблюдаю, как ловко подруга крутится на кухне, заваривает любимый чай. Достаёт пирожные из холодильника и выкладывает на стол. Только она так может.

— Расскажи мне, как ты с братом? — спрашиваю.

— Не брат он мне, — резко отвечает и грузно вздыхает.

Хмурая морщина между бровей разравнивается. Я даже не могла подумать, что её так задевает, когда их называют так.

— Прости. Могла и раньше сказать, я бы так…

— Дело не в тебе. А все вокруг говорят «вы брат и сестра, должны друг друга поддерживать». Его отец вообще, если узнает о чем-либо, меня в монастырь сдаст, а этого на север… волкам на развлечение, — она плюхается на стул и прячет лицо в ладонях.

— А он что говорит?

— А он не говорит, смотрит, молчит и избегает меня. Будто и ничего нет…

Я беру её руку. Мы молча смотрим друг на друга. Нам даже не нужно говорить. Мы читаем взгляды, в них сожаление и желание забрать ту боль, что сейчас тревожит каждую из нас. Вера моя близкая подруга, я такой никогда и не найду больше. Потому что сближаться уже ни с кем не хочется.

— Я же не просто так приехала, Маш, — говорит Вера и выбирается из капкана моих рук, лезет в сумку и достаёт розовую коробку.