Беру дочку на руки и, поцеловав в щёчку, произношу:

— Привет, малышка.

Она мне улыбается. Вот мне бы эту детскую беззаботность. Но когда-то и я такой была, и у меня был сильный тыл — мама и папа. У Кристины я два в одном, но пока, как мне кажется, я справляюсь.

— Лера, домой пора, — напоминает Ирина Михайловна.

— Идёмте, — киваю я, но дочку в коляску не возвращаю.

Так и идём. Я с Кристиной на руках, соседка рядом с коляской. Всё-таки не зря мы с Юлькой остановились когда-то на этом городе. Небольшой, но развитый, уютный. И квартиру я подобрала в неплохом районе. Вроде бы и центр близко, но дом в тихом дворе, больших магистралей не слышно.

Стоим в ожидании зелёного сигнала светофора для пешеходов, я смотрю на проезжающие мимо машины, и вдруг… Нет, не может быть!

Всего секунда времени, я даже толком не успела рассмотреть человека, скользнула взглядом по профилю, но меня словно током ударило.

Так было и первое время. Я боялась встретить кого-то из знакомых. Хотя что им тут делать? Так далеко от Москвы. Но сердце останавливалось, когда я видела у какого-то мужчины на улице прическу как у Марата, когда в магазине рядом проходил кто-то с фигурой как у Тимура. Да, у страха глаза велики.

Но сейчас могу поклясться, что в машине, которая проехала мимо, сидел Артем.

«Нет, это просто похожий человек», — убеждаю себя, но сердце отбивает чечётку в груди.

Кристина, будто почувствовав мое состояние, начинает хныкать и вертеться у меня на руках. А я понимаю, что вцепилась в дочку так, что ей некомфортно.

Ирина Михайловна трогает меня за плечо. Зеленый уже загорелся, но мои ноги будто вросли в асфальт.

— Лера? — с беспокойством спрашивает соседка. — Ты чего?

Улыбаюсь ей, но, видимо, выходит слишком криво. Ирина Михайловна забирает Кристину и укладывает в коляску. Все же умная женщина. Видит, что со мной что-то не так, но с расспросами не лезет.

Только зайдя в квартиру, чувствую себя защищённой. Нет, наверное, это разговор с Юлькой произвел на меня впечатление, вот и мерещится всякое. Что Артёму здесь делать? Вряд ли в таком городке у него могут быть какие-то дела.

Но вечером, когда укладываю Кристину, все же звоню Юльке. Я не спрашивала все это время, работает ли она с Артёмом до сих пор. Но вдруг?

— Успела уже соскучиться, подруга? — начинает она сразу с вопроса.

Я закрываю дверь на кухню и подхожу к окну.

— Юль, — тихо говорю, — помнишь, ты работала с Артёмом. Мы ещё как-то с ним пересеклись у тебя дома?

— Лазарев? — удивляется подруга моему вопросу. — Конечно, помню. А вот почему ты о нем вспомнила?

— Мне кажется, что я его сегодня видела, — делюсь своей паранойей.

— Да ну… — сомневается Юля. — Я его давно не видела, но не думаю… Черт, — понимает нечистого в итоге и замолкает.

— Ладно, — все ещё пытаюсь убедить себя, что мне нечего бояться. — Даже если это был он, то точно не по мою душу. Артем же, в конце концов, не личная ищейка Тимура, правильно? Да, у них был совместный проект, но они не друзья. И через тебя он бы меня все равно не нашел, даже если бы искал.

— Смеёшься? — фыркает Юлька. — Мою защиту ни один хакер не пробьет. Родителей твоих я, конечно, тоже подстраховала. Говорила уже, что о технической части можешь не беспокоиться, это все на мне. Лерик, не накручивай себя. Живи дальше, воспитывай дочку, а потом возвращайся, когда будешь готова.

Ещё немного успокоившись, прощаюсь с подругой. Когда будешь готова… А буду ли? Но и понимаю прекрасно, что вечно прятаться не смогу. Я хотела немного спокойствия, хотела смены обстановки. Слишком всего было в Москве. Боли, лжи, воспоминаний… Я боялась за свою беременность, не хотела, чтобы мой ребенок рос в той грязи, в которую окунули меня.