Как и мой отчим. Которого я ни разу не видела и не слышала.

Отправляет каждый месяц моему дедушке деньги, чтобы он за мной присматривал, пока важная задница моего «папочки» там, в Венгрии, мою мамку… любит. Так сильно любит, что мама даже обо мне вспоминает раз в год. 

Ну и не надо! У меня дед есть!

А матери и этому отчиму, когда они прилетят, я устрою ад на земле. Жизнь мёдом не покажется. Слово Екатерины Воробьёвой.

Сажусь в такси и мчусь к Алиске, которая после своего звонка ещё несколько раз позвонила и уточнила: собираюсь я или нет. И почему я так долго. 

Она мне вообще-то пятнадцать минут назад звонила. За это время уже можно выехать…

Нетерпеливая, жуть!

По её мнению, я уже должна была лететь к ней на крыльях дружбы. Спотыкаться, падать, но бежать к ней.

Ей-то неизвестно, как сложно вызвать такси в мой район. У нас сейчас мост делают, и чтобы выехать, надо совершить большой крюк.

Алиске неведомы проблемы жителей типичного Подмосковья, а не элитных посёлков.

Сама-то она на своей машине везде ездит, а у меня пока нет финансов на собственный автомобиль. Да мне и на автобусе хорошо… который пару раз в день ходит. 

Ладно! Признаюсь! Я хочу свою машину! Беленькую.

Что здесь скрывать? 

Чтобы элементарно за продуктами ездить, а затем всё в руках не тащить. И чтобы дедушку в поликлинику возить. Он у меня старенький, хоть и боевой мужчинка.

Вставляю в уши наушники и включаю музыку, чтобы немного себя занять по дороге. Люблю это делать, чтобы не разговаривать с «прекрасными» водителями.

Но спокойствию и уединению сегодня не суждено ворваться в мою жизнь. Не успеваю включить первый трек, как на экране загорается запрос на видеозвонок от человека, которого я не слышала около месяца.

— Мама? — удивляюсь.

У меня вроде не день рождения. И у неё не день рождения… у дедушки тоже… И никакого праздника нет.

А про Алиску она даже не знает… Почему тогда звонит?

— Да, Катюша, это я! — радостно восклицает, появившись в кадре на фоне своего шикарного сада. 

Только оттуда маме можно шуметь, разговаривая со мной по телефону. Иначе у её благоверного начинается истерика и нервный срыв. Или может, тик.

Плевать, что у него там! Хоть чесотка!

— Девочка моя, у меня хорошая новость, — ласково щебечет мама через экран моего телефона. — Мы с твоим новым папочкой решили вернуться в Россию на пару месяцев. Любимый бизнес хочет расширять в России. Приеду, наконец, обниму тебя, мою крошечку! Так соскучилась по тебе, Катюша...

— М-м-м, — тяну, скрывая за этим мычанием истинные мысли. — Когда приедете? 

Двенадцать лет ей в Венгрии было нормально и не хотелось обнимать «свою крошечку», а сейчас резко захотелось. Не верю.

Если бы хотела, давно бы приехала и обняла. С собой забрала бы… Но нет. Оставила с дедушкой, пока сама по заграницам моталась. Богатенького буратино искала. А в один день встретила… как его там... Камиля… кажется, так его зовут, и всё! Любви выше крыши…

Дочь за борт, а мама в пляс.

Печально, но я смирилась.

— Приедем в конце сентября. Ура! Ты рада? — улыбается во все тридцать два, и мне даже хочется верить, что она правда ко мне приедет. Хочет меня обнять по-настоящему. И её это желание продлится не один день, а хотя бы месяц… если ей, конечно, венгерский сноб не помешает.

Всё же я люблю маму. Хоть и обижаюсь на неё из-за того, что кинула меня здесь одну. Ни отца, ни матери… только дедушка. Хороший и добрый, но всё же мне, как девочке, нужна именно МАМА рядом.

— Рада! — улыбаюсь, вздохнув. — Привезёшь мне чего-нибудь вкусненького? — решаю не быть букой. Всё же жизнь мамы не должна крутиться вокруг меня.