– А ведь стоило бы, – вяло огрызнулась я, промокнув влагу на спине, животе, руках и теперь обматывая поверх его бедер простынь. 

– Тогда зачем возвращалась? – Стиснув зубы и опираясь на мое плечо, Артур проковылял до ближайшего стула. – Вколи мне обезболивающее. Я приготовил.  

Он кивнул в сторону стола. 

Мда, похоже, он разобрался в моей аптечке раньше и лучше меня. 

Набрала в шприц содержимое ампулы. 

– Я видела машину, которая обстреляла вас, в нашем поселке, – заканчивая с уколом, ответила на заданный ранее вопрос. 

– Черт! – зашипел он. 

– Терпи. 

– Я про машину. Ты правильно сделала, что не осталась ночевать дома. 

– И что теперь? Мне с утра на работу. Это все равно рядом с домом. 

– Ты работаешь еще где-то кроме клуба? – искренно удивился Артур. 

– Клуб – это не работа. Это дополнительный заработок. А работаю я в магазине  продавцом. И с утра уже должна быть на месте. 

Края раны запузырились белой пеной от перекиси. Осторожно подула, капнув еще на всякий случай. 

– Исключено! – отрезал мужчина. – Это опасно. Позвонишь хозяйке, скажешь, что заболела и пока не сможешь выйти. Неделю-две. Здесь оставаться не вариант. С утра нужно искать квартиру в городе.  

– Ты сейчас серьезно? – я уставилась на него в недоумении. – Предлагаешь мне бросить все и заниматься тобой? А брата куда я дену? А маму? 

– Отрежь полоску от стерильных перчаток, – бросил он, словно не слыша моего вопроса. – Вставишь в рану не до конца. А после уже можно накладывать сухую стерильную повязку.  

– Артур! – взвыла я. 

– Мне самому это делать неудобно. Нужно так, чтобы треть полоски оставалась снаружи. И забинтовывай. 

Я не боялась крови. Когда у тебя есть младший брат, который раз за разом приходит домой с синяками и ссадинами, насмотришься достаточно. 
Сережка и гвоздем ногу протыкал, и перепонку на ладони между указательным и большим пальцем разрезал, и лоб расшибал так, что швы накладывали. Поэтому действовала я вполне уверенно, обрабатывая рану Артура.  

– Ты меня не слышишь, наверное? Я живу в другой реальности, содержу и обеспечиваю семью сама! У меня нет возможности прохлаждаться, не работая! – закончив бинтовать, выпалила обиженно. 

Артур, поджав губы, посмотрел мне в глаза долгим, тяжелым взглядом, а после дернул на себя здоровой рукой, заставив сесть к нему на колени, и крепко сжал за талию. Зарылся носом в волосах ближе к шее, шумно втягивая носом воздух. 

– Зая, к сожалению, я не железный. Я чертовски устал за прошедшие сутки, и у меня почти не осталось сил! Спорить не стану, поэтому, повторю в последний раз: если хочешь остаться в живых и сохранить жизнь близким, пожалуйста, не делай глупости! Просто задуши все сомнения, рождающиеся в своей хорошенькой головке. И доверься мне. Это все, о чем я прошу на данный момент. Не думай о деньгах и тратах. Я возьму все на себя. 

Он сжал горячей рукой кожу под грудью, перебирая пальцами и выводя на ней замысловатые узоры. Чертил по моей шее носом, ласково задевая губами. Погружая в какой-то сладкий тягучий транс. 

А жар тела буквально заставлял плавиться под его натиском. 

– Так нечестно, – прошептала, пытаясь освободиться из его плена. 

Нужные слова, в сочетании с правильным тоном и бархатом в голосе, действовали почти как гипноз. Расслабляли, заставляя поверить, принять его доводы и  подчиниться. 

Личные молоточки в голове уже начинали стучать, вынуждая прогибаться.  Настойчиво вбивая истину его фраз. 

– Ты останешься со мной в любом случае. Смирись.  

– Я не могу оставить брата. Мама... Она...