- Я уже понял, - вдыхает Герман. - Дай умыться, и я отвезу тебя. А лучше – принять душ. Вместе.

- Рискую показаться тебе банальной, но мне все же правда пора. Это была…

- Ошибка, - договаривает за меня Самойлов. - И правда банальней некуда. Ты не права, но ведь мне не переубедить, ты сама все решила.

- В любом случае… — добавляю, небрежно пожимая плечами, наивно желая убедить босса, что не испытываю боли. - Очень милое предложение, но провожать меня не надо.

Прижимаю к себе мокрое мамино платье. Жаль нет пакета, в который его можно положить. Набрасываю пальто. Герман продолжает смотреть на меня, с непроницаемым выражением.

- Не вини себя, - вдруг произносит, когда начинаю поворачивать замок, надеясь, что у меня это быстро получится. – Я же вижу, ты уже начала самоистязание. Я понял, что ты не из тех, для кого такие ночи – норма. Не бойся, я так про тебя не думаю. Не уходи, Настя. Давай хотя-бы такси тебе вызову.

- Спасибо, я уже вызвала. И за попытку меня утешить… тоже спасибо.

Самойлов делает шаг ко мне, прижимает к стене, запускает пальцы в мои волосы и целует нежным поцелуем, едва касаясь моих губ. К ногам что-то падает, опускаю голову – этикетка!

- Зачем? – восклицаю расстроенно. – Я же сказала, что верну!

-  Я сказал, что не надо. Настя…

Не хочу слушать что он скажет, открываю дверь. Герман выходит за мной, босиком, на лестничную клетку:

- Никто не виноват в нашей взаимной вспышке. Я тоже отступил от своих правил, - шепчет Герман. – Но не собираюсь казнить себя за это. Никто не виноват.

- Согласна. Виноват Новый Год, - с трудом выдавливаю слова из горла, в котором растет ком. То, что Самойлов добр и внимателен утром – от этого мне еще хуже.  Нажимаю кнопку лифта и о чудо – он на этаже, ждать не надо.

На улице все белое – покрытое ковром свежевыпавшего снега. Ослепительное солнце. Мороз. Мне уже прислали номер машины такси на телефон, и я иду в сторону единственного подъезда к дому, к дороге, желая оказаться подальше от дома, в котором так бездумно отдалась боссу. Что бы он ни говорил, уверена, я упала в его глазах. Мужчины всегда относятся к распутным девушкам презрительно.

А я была безумно распутной этой ночью.

Временное помешательство и алкоголь— вот чем объясняю себе произошедшее.

Я должна вычеркнуть эту ночь из памяти. Никаких больше фантазий. Никаких сожалений.

Только как унять острую тоску?

Жалобный писк заставляет оглядеться по сторонам. На улице ни души. Что за звук, полный отчаяния тревожит слух? Вглядываюсь в снежный сугроб неподалеку и замечаю… маленького котенка. Кроха белого цвета сливается со снегом.

- Малыш, как ты тут очутился?

Оглядываюсь по сторонам.

- Где твоя мама?

Протягиваю к котенку руки, он испуганно отскакивает в сторону. Бежит по дороге, на которую как раз сворачивает автомобиль с шашечками на крыше. Удается поймать котенка прямо перед колесами, падаю на колени, хватаю малыша. Меня трясет от испуга, от шока даже голова кружится. Котенок впивается когтями в руку, и я начинаю реветь, от того что у меня вечно все через одно место. Из-за меня кроха едва не погиб.

- Девушка, что вы творите? С вами все нормально?

Пожилой бородатый водитель выходит из машины.

- Напилась что ли? Уйди, от греха, дай проехать!

- Это я такси вызывала, -всхлипываю, прижимая к себе котенка.

- Чтобы броситься под колеса? Во народ пошел, ненормальная!

- Нет, разве не видите? Вы чуть котенка не задавили!

- Мужчина присматривается ко мне.

- И правда. А я подумал ты и правда сумасшедшая, - вздыхает с облегчением. – Ну садись тогда. Твоя живность?