- Ещё шампанского? – спрашивает он. 

- Достаточно, - мотаю головой. – Я не планировала сегодня напиваться. 

- Я бы на это посмотрел, - лукаво улыбается мой начальник. 

В его зрачках мерцает что-то похожее на похоть. Понимаю, что в этом нет ничего страшного, ведь мы свободные взрослые люди, но на данный момент я не готова перейти на новый этап отношений. Возможно, позже, но точно не сейчас. 

- Я отойду в дамскую комнату, - улыбаюсь ему. – Скоро вернусь. 

Глеб подмигивает мне и обещает, что будет ждать возле бара. 

Я умываю лицо холодной водой, чтобы немного остыть. В отражении на меня смотрит молодая симпатичная женщина с легким румянцем на щеках и горящими глазами. В обычной жизни я редко крашусь настолько ярко, но сегодня мне нравится мой внешний вид. Всё же идея прийти сюда оказалась не такой и провальной несмотря на присутствие Сергея. 

Иногда мне очень сильно хочется, чтобы он узнал о дочери и осознал свою ошибку. Машка она… необыкновенная малышка: умная, добрая, ласковая. Когда я услышала о диагнозе, то очень сильно испугалась. Признаться честно, в голове проскальзывали разные мысли, но всерьез об аборте я не думала. Не смогла бы. Помню, как Сергей расстроился. На УЗИ хмурился и преимущественно молчал, лишь изредка задавал вопросы специалисту. Он достаточно резкий и жесткий человек, поэтому не подбирал слова, когда мы ехали из клиники домой. 

«Больной ребёнок-инвалид — это тяжело», - твердил Сергей. Он знал это не понаслышке, потому что его родная сестра страдала ДЦП. 

Осторожно промокнув полотенцем лицо, выхожу из дамской комнаты. Было и было, но всё прошло и прошлого уже не вернуть. Надеюсь, что Сергей и Наташа – счастливы и у них будут дети. Здоровые, желанные и нужные. 

Я замираю на месте, когда замечаю в холле ресторана знакомый силуэт. Это Сергей разговаривает с кем-то по телефону. Мне бы вернуться в зал минуя его, но, к сожалению, другого пути, чтобы обойти его нет. 

Я ускоряю шаг, и Сергей замечает меня. Сердце прибавляет удары, а ладони становятся влажными, потому что он смотрит внимательно и долго, с головы и до ног скользит по мне взглядом. Что мне делать? Пройти мимо? Остановиться? Спросить, как ему вечер? Как музыка? Я же помню, что Сергей терпеть не может попсу. Он обожает рок. И зачем мне эта информация спустя пять лет после расставания с ним? Злюсь на саму себя и неожиданно врастаю в пол, когда между нами с Сергеем остается не больше пятидесяти сантиметров. Он отключает телефон, бросает его в карман и задает вопрос первым:

- Как тебе вечер? 

- Отличный, - отвечаю пересохшими губами и быстро облизываю их. – А тебе? 

- Музыка – отстой, - усмехается Сергей. – А так нормально. Обустроились на новом месте? Как Маше новая квартира? 

- Да, спасибо. Дочери всё очень нравится, но у Алевтины Сергеевны столько антиквариата, что за Машкой приходится ходить буквально по пятам, только бы что-то не разбила. 

Я улыбаюсь, вспоминая свою проказницу и Сергей неожиданно улыбается мне в ответ. У него красивая и обаятельная улыбка, ровные белоснежные зубы и ямочки на щеках. В голове проскальзывает шальная мысль о том, что он единственный мужчина на моем жизненном пути, который задает вопросы о дочери. 

- У вас с Глебом что-то серьезное? – неожиданно спрашивает Сергей. 

- Да. В смысле нет. Мы общаемся, знакомимся… 

- Он жуткий бабник, Кать. 

- Зачем ты мне об этом говоришь? – спрашиваю дрожащим голосом. 

- Просто предупредил на случай, если ты рассчитываешь на долгосрочные отношения. 

- Тебя это никоим образом не касается, - от былой улыбки не осталось и следа. – Кто ты такой, чтобы лезть ко мне со своими советами?