Но все это за пределами моего личного ада, в котором я сгораю заживо. В котором набатом настойчиво звучит одна фраза, что вспарывает меня без ножа.

Мама умерла.

- Не успела – шепчу, глядя в одну точку – на ее больничную койку. – Не успела! Я опоздала, понимаешь?! – уже кричу, намертво вцепляясь в руки Артема. – Опоздала!!

- Аврора, успокойся! – муж пытается мне сказать что-то еще, но я банально оседаю на пол. У меня больше нет сил: ни стоять, ни говорить, ни жить. Артем опускается рядом и обнимает меня, крепко прижимая к себе. Но я ничего не чувствую. Мое сердце умерло вместе с мамочкой.

- Опоздала…Мама, я опоздала…

- Аврора, пожалуйста, возьми себя в руки. Ты должна быть сильной. Ради дочери, - звучит над головой голос Артема.

Подсознательно я понимаю, что есть разумное в этих словах, но…Случилось страшное. Судьба отняла еще одного главного и самого близкого мне человека. И я понятия не имею, смогу ли это пережить.

- Как это случилось? – хриплю севшим голосом, глядя строго перед собой и раскачиваясь из стороны в сторону. Жизнь снова наказывает меня за все, что я натворила в последнее время: у меня банально нет слез, чтобы вместе с ними выпустить свою боль. Кто-то там сверху решил, что я должна прочувствовать все от начала и до конца, каждую эмоцию. Всю боль вывезти на своих плечах.

- Ее организм…- начинает доктор, но Артем жестко прерывает его:

- Не сейчас. Я зайду к вам позже, чтобы уладить все формальности. Организацию похорон я беру на себя.

Артем встает на колени прямо передо мной и берет мои ладони в свои.

- Аврора, - тихо зовет, но у меня нет никакого желания даже просто поднять голову и посмотреть на Волкова. – Пойдем отсюда.

Неожиданно для самой себя я все же смотрю в глаза Артему и одним взглядом пытаюсь передать свою просьбу. Он прошел через это однажды и должен меня понять.

- Нет, дорогая, не сейчас.

- Пожалуйста…Я очень хочу ее увидеть. Для меня это важно…Умоляю…

- Не надо. Ты обязательно увидишься с мамой, попрощаешься, но не сейчас. Я все организую и лично привезу тебя к ней. Обещаю. А сейчас поехали домой.

И вновь не ожидаю от самой себя, но я верю Волкову. На подкорке своего сознания я уверена: он не обманет.

Я не помню, как мы оказываемся в его доме. Как он провожает меня в спальню, как я скидываю верхнюю одежду прямо на лестнице, и как я ложусь в постель, до самого носа натягивая плед.

Артем что-то негромко говорит Людмиле Григорьевне, но я даже не прилагаю усилий, чтобы прислушаться. Я просто отгораживаюсь от внешнего мира, уходя глубоко в себя. Туда, где моя мамочка еще жива и крепко меня обнимает.

Я вспоминаю, как она расчесывала мне волосы перед сном и рассказывала сказки. Как дула на коленки и мазала их зеленкой, если я упаду, бегая по парку. А потом я вижу ее грустные глаза. Ведь моя боль чувствовалась ею в два раза сильнее.

Вспоминаю, как мы, обнявшись,  учили и пели песню «Мама – первое слово…», а мамочка украдкой утирала слезы. Я тогда не понимала, почему она плачет. К моему стыду это осознание пришло ко мне только сегодня. Сейчас.

Дверь в спальню тихонько отворяется, и спустя несколько секунд на мою постель осторожно опускается Людмила Григорьевна.

- Моя девочка…Сколько же всего выпало на твою долю…, - бормочет она, тихонько поглаживая меня по волосам.

Как мама в детстве.

Наверно, это и становится последней каплей – поток спасительных слез прорывается наружу, и я плачу, кинувшись в объятия Людмилы Григорьевны и прижавшись к ее плечу…

13. Глава 13

Аврора

Похороны прошли мимо меня. Артем действительно взял всю организацию на себя. А я все время стояла и наблюдала за всем со стороны, окутанная в свой кокон. Просто мне так проще. Как будто весь этот кошмар не со мной. А я лишь сторонний наблюдатель.