— Господи, — шепнув себе под нос, я улыбаюсь сквозь подступающие к глазам слезы.

Девочкой он меня называл давно. Когда у нас все было замечательно и мы очень редко с ним спорили. «Моя девочка», — так звал он меня буквально год назад. А сейчас я для него бывшая жена, он для меня — предатель-муж.

— Ты случайно головой нигде не стукнулся?

— Мелисс, слушай меня внимательно и, пожалуйста, принимай все всерьез, потому что я не шучу. Со своей семьей, кто бы ни был, на связь не выходи. Ни с кем не разговаривай. Ни в коем случае. Они тебя погубят, в болото затянут. Как это пытались сделать несколько лет назад...

— Ты забыл, кажется, — перебиваю его речь. — Забыл, как я из-за тебя ушла из дома, вычеркнув их? Вот как раз несколько лет назад... Я выбрала тебя и свалила, сжав твою руку. Потому что была по уши влюблена. А сейчас... Сейчас у меня, естественно, никого нет. С кем я могу общаться из своих? Да на хрен я им вообще нужна? У каждого своя жизнь. У меня, как видишь, своя, — развожу я руки в стороны. — Демид, хватить мне нервы трепать. Пожалуйста, уйди отсюда. И больше никогда не появляйся, потому что видеть тебя нет ни капли желания!

Еще чуть-чуть — и я сорвусь. Еле держусь, чтобы не наорать. Да, цежу сквозь зубы, но голос не повышаю. Все же восхищаюсь своим терпением и умением держать лицо при необходимости. А как только Барский уйдет, я буду ныть в подушку. Я его не простила, но и не разлюбила. Сердце стучит как ненормальное.

Смотрю в его лицо, понимаю, что он уже не мой. Что он с чужой женщиной. Спит с ней, обнимает ее, целует. Засыпает с ней, просыпается в ее объятиях. Я же жду от него ребенка. Очень скоро рожу нашего сына. Однако он считает своего ребенка чужим... Что станет, если он узнает правду? А ведь не поверит. Без сомнений. Факт! Демид мне в лицо фотографии швырнул, на которых якобы я с Эльмиром была. Он верил в то, что я ему изменяю. Или это было просто нападение, чтобы защитить себя?!

Боже... В голове абсолютный хаос. Хочется схватиться за волосы и тянуть их, вырывать. Запуталась... Не знаю, что думать. Не знаю, как реагировать на его поступки. У него же жена есть. Жена, которую он обнимал при журналистах, а меня назвал самой огромной ошибкой в своей жизни. И зачем, спрашивается, сюда, ко мне, примчался? Зачем стоит рядом и смотрит так... С тоской. Почему такой расстроенный, измученный? Столько вопросов и ни одного гребаного ответа, емае!

— Я ничего не забыл, — хрипло отвечает Барский, вставая с места. Надвигается. Шаг за шагом оказывается все ближе ко мне, я же, наоборот, пячусь назад. До тех пор, пока не упираюсь спиной в стену. — Помню все. Ты пожалела, что когда-то выбрала меня?

Забавный вопрос. Но нет. Не пожалела. Потому что, несмотря на то, что хэппи-энда в итоге у нас с Демидом не случилось, я прожила вместе с ним самые счастливые годы своей жизнь. Проблем у нас почти не было, если не учесть последние три-четыре месяца нашего брака. Моя семья меня никогда не понимала. Они не ценили мой выбор, мои чувства. У них есть сын, который им дороже всех на свете. И моя двоюродная сестричка. Моя мама всегда считала ее роднее меня. . Любила, ухаживала. И если бы Демид несколько лет назад влюбился в нее, я более чем уверена, что мама одобрила бы их брак. Вот такая вот судьба у меня несправедливая. И вроде бы никому зла не желала никогда, всю жизнь была честной. Однако сама, кроме подлости к себе, ничего не получила.

— Не смей приближаться, — слабым голосом выдаю я, потому что аромат его парфюма приятно щекочет нос.