Нинка залилась таким заразительным звонким смехом, что у меня непроизвольно дрогнул уголок рта, но я сдержала себя. Это, в конце концов, не корректно по отношению к Тоше и его семье!

– Демьян… Имя-то какое! – поигрывая аккуратно выщипанными бровями, проворковала Нина. – Мне кажется, дрыщей с таким именем не бывает. Колись, подружка! Красавчик старшенький-то?

Я пожала плечами, не замечая того, как принялась машинально разглаживать на столе смятый фантик от конфеты.

– Ничего такой, симпатичный, – еле выдавила я и с опаской подняла взгляд на Нину.

Нинка, рассматривая свой маникюр, подула на ноготки темно–синего цвета и, улыбнувшись, кивнула.

– Я так и думала, – резко хлопнув в ладоши, подруга поднялась со стула. – Так, красотка! Засиделась я тут у тебя, пора и на свою хату отчаливать.

Я хотела уже открыть рот, чтобы сказать что-то, но она подняла руку, не давая озвучить мысли.

– Нет–нет! Даже не уговаривай, у меня посуда в раковине, между прочим, уже пятый день не мытая лежит, – Нинка недовольно засопела, вспомнив, сколько ее ждёт мытья. – Как я эти плановые отключения горячей воды не люблю. Вот клянусь, Мия! С первой же получки возьму посудомоечную машину.

– Бойлер лучше возьми. Он воду нагревает. Кнопочку нажала, когда надо, и все, – скоромно посоветовала подруге, указывая пальцем на прибор, висящий над моей раковиной. – И никаких проблем.

Нинка, ничего не ответив, направилась в коридор и принялась натягивать кроссовки.

– В любом случае, завтра рано вставать. Пары ещё никто не отменял, – рассудительно заметила подруга, покрутившись у зеркала.

Тяжело вздохнув, я вспомнила о своей сумочке, которую оставила прямо на диване в гостиной у Елагиных. Вот как так можно было опростоволоситься?! Слов нет…

– А я завтра не иду, – потухшим голосом, ответила я подруге. – Сумку с пропуском и паспортом забыла у Антона.

Нинка медленно убрала руки от волос, которые секунду назад взбивала для объёма у корней. – Вот те раз, подруга. Полный пипец! А завтра же пара у Васильева…

Я кивнула, соглашаясь с тем, что все плохо. Ведь Васильев один из самых строгих преподавателей. А уж как он прогулы не любит – и вовсе не стоит говорить!

– Антон, естественно, занят и не сможет привезти сумку?

Чувствуя, как слёзы начинают застилать глаза, я обхватила плечи в защитном жесте и удручённо покачала головой.

– Нет, не может, – еле слышно откликнулась в ответ на Нинкин вопрос.

– Ясно-понятно! – ядовито проговорила Нинка, хватаясь за дверную ручку. – Взял бы и на такси отправил. Билл Гейтс недоделанный!

Я вспыхнула, поднимая глаза на подругу.

– Документы же… нельзя.

– Ай! – хмыкнула Нина и смахнула раздражённым жестом с лица локон-пружинку. – Нормальный мужик нашёл бы решение. Но, заметив мое состояние, она порывисто бросилась ко мне и приобняла. – Все! Не грустить, – Нина провела ладонью по моим волосам и даже чмокнулась в макушку. – Утро вечера мудренее. Может, Васильев ногу сломает и пары отменят!

– Нин, ну ты что?! – ошарашенно вытаращилась я на нее.

– Да шучу, шучу я! – вполне миролюбиво откликнулась подруга.

И только когда я закрыла за ней дверь, подумала о том, что Нина права. В любом случае, мне придется сдавать тест или что там еще придумает в наказание Васильев. Утерев солёные слёзы со щёк, я ощутила, как пощипывает чувствительную кожу. Нужно срочно умыться. Впрочем, не помешает и контрастный душ.

Я проснулась рано утром. Наверное, сработала многолетняя привычка. За окном был слышен шум газонокосилки. Уже который день специальные службы наводили «порядок» в нашем дворе. Вдохнув полной грудью аромат свежей травы, я задумалась о том, что впервые за долгое время мне никуда не надо идти. Приподнявшись, тут же лениво откинулась обратно на хлопковую белоснежную простынь, что приятно холодила разгоряченную со сна кожу. Я даже почти уже и не помнила, как это – просыпаться в предвкушении полностью свободного дня.