Никто не согласится быть рядом с таким, как я…

— Красиво… — тяну еле слышно и открываю ей душу. — Моя мама тоже мечтала о том, чтобы у неё первой была дочь, но родился я. Мама на папу обижалась, когда узнали о том, что мальчик будет первым. Ругалась и говорила о том, что как родит, отдаст папе и пусть он воспитывает. А она себе дочь будет делать, — рассказываю, смеясь воспоминаниям. Отец с такой теплотой мне об этом говорил, и мама постоянно на него ворчала оттого, что рассказывает её позор. — А когда я родился, то не подпускала ко мне никого. Даже отца.

— Но сестры у тебя так и не появилось?

— Да, — черствею. — Не появилось. Поезжай домой и занимайся своими делами.

— А ты? Позвонишь?

— Я позвоню тебе, — обещаю. — Но не сегодня.

— Будешь занят?

— Немного.

— Ладно, — сдаётся и встаёт. — Назар, ты ведь меня не обманываешь?

— Не обманываю, — вру, не поднимая на неё взгляд. — Иди! — отсылаю и ставлю подпись на документе. Не в том месте. Но плевать. Главное, чтобы она ушла, и я со спокойной душой смог уехать.

Дожидаюсь, пока дверь за Настей закроется, и лишь затем поднимаю голову.

— Чёрт! — рычу сквозь зубы. Хватаю в руку подставку с ручками и швыряю её в дверь. — А-а-а!

Не простит…

Но я должен! Должен убить эту мразь!

***

Настя

— Ну почему же ты не звонишь? — причитаю над телефоном. — Почему? — покачиваюсь взад-вперёд, словно от этого смартфон позвонит, и я услышу голос Назара.

Но он так и не звонит! Может, случилось что-то? Или… он сказал же, что будет занят. Может, ещё не все дела переделал? Хм-м… Но уже три дня прошло! Можно было бы хоть СМС прислать: «Жив, здоров. Люблю!»

Вздохнув, откладываю трубку на подоконник и возвращаюсь к переезду. С криками и скандалами мне удалось съехать от родителей. Не обошлось без Рустама, который «мягко» направил моих родственников по неприличному адресу. И Алисы, которая обещала им проблемы устроить, если они будут препятствовать. Девушка столько своих связей упоминала, что даже я с открытым ртом стояла.

Не знала, что Лапины настолько круты. Подозревала, но даже и о половине не знала. Только бывшая жена его дяди чего стоит. Та в прессе такой мировой скандал может устроить по просьбе племянницы, что наши жёлтые газетёнки ей и в подмётки не годятся.

— Насть, — зовёт меня Алиса, подойдя сзади. — В общем, там Рустам и парни коробки затащили в дом. Водителя отправили уже, чтобы лишнее время не платить. Кстати, он расплатился и сказал, что если ты ему начнёшь говорить о возврате, то должна будешь в пять раз больше. В общем, забей на этот вопрос! — тараторит, смеясь. О да! В этом весь Лапин. — Я на кухне кружки, тарелки и две кастрюли разложила. Что-то ещё нужно? С одеждой и обувью сама, наверное, разберёшься. И с косметикой тоже… Так что? Есть для меня работа? Если нет, то я поеду Дану подменю дома. Матвей всю ночь капризничал. Мы обе особо не поспали.

— Ну… в принципе, больше и не нужно, — пожимаю плечами. — И даже то, что вы сделали больше, чем просила. Мне просто нужна была большая машина, чтобы коробки перевезти. И комод. Сама я сейчас не могу. Стоит взять что-то тяжёлое и адская боль внизу живота начинается.

— Ты бы к врачу сходила, — сочувственно советует. — Это не шутки. Если там перенести что-то надо… то зови нас с Рустамом или Назара проси. Сама, даже здоровая, не таскай. Ты девушка, и тебе детей ещё рожать. Мне мой гинеколог во Франции такие страсти рассказал про опущение матки… что я теперь что-то тяжелее пяти килограмм боюсь поднять. Так что, если болит — иди к врачу! Я же переживаю! Да и не хочу, чтобы Рустам на твои похороны приходил вместо того, чтобы мне свидание устраивать.