И это, чуточку, обижает. Мы бы с ним почти полгода, встречались. К нему я сбегала из общаги. С ним мы катались по городу, долго целовались, проводили вечера…

У нас было столько всего, что прост оказалось спором.

И он даже не допускает мысли, что может быть папой. 

– Ничего, такого, - бурчу, стараясь сдержать гормоны. А Яр подходит слишком быстро. Касается своими пальцами моих, задевает чувствительную кожу. – Но это касается моей беременности.

Хвалю себя за то, что смогла сказать хоть что-то. Парень тут же становится более серьезным, хриплый смех утихает. Ненавижу его за это. Если бы Яр вел себя как дятел… 

– Не молчи, Ксю, ты меня пугаешь. Всё нормально? 

– Да, это просто… - я облокачиваюсь на стену здания, тяжело вздыхаю. – В общем, говорить об этом не просто. 

– Тогда, может, не стоит? 

– Не стоит? 

– Если не хочешь рассказывать. 

– Хочу. Или нет. В общем, не важно, чего я хочу. Важно то, что мне нужно сделать. И я просто… - шумно выдыхаю воздух, голос срывается. Ну почему так сложно сказать простые вещи? – Я решила рассказать отцу ребенка. Вот.

Начинаю издалека, считываю реакцию Яра. Мне просто хочется понять, что я не совершаю ошибку. Что это не станет камнем преткновения, ничего не испортит.

Я трусиха. А ещё беременная. А ещё Яр сделал мне очень больно. И если он честно скажет, что не готов к детям… Это будет хуже спора. Я хочу, чтобы малыш был только моим.

А при этом хочу, чтобы Яр участвовал.

Я хочу вернуться назад в тот момент, когда узнала о споре. Просто швырнуть Яру тест на беременность. И тогда всё было бы проще. 

– И ты уверена? – парень хмурится, крепче сжимает стаканчик с кофе. – Что хочешь рассказать? Не нужно заставлять себя через силу. Если ты не готова, то я… Я думаю, этот дятел может подождать ещё немного. 

– До самых родов? 

– Немного – не три месяца. 

– А ты бы хотел знать? – прикусываю губу от тепла. Яр подходит ближе, практически вжимает меня в стену. Его ладонь так правильно ощущается на щеке, что я жмурюсь от удовольствия. – Или подождал бы до родов?

– Я бы хотел знать с самого начала, чтобы как-то свыкнуться с новостью. Знаешь, на такое нужно время. Осознать, что вся жизнь кубарем и как-то решить этот вопрос.

– Кубарем?

– Слушай, Ксю, ну не все готовы к детям в таком возрасте. Откровенно, я вообще не подхожу на роль отца. Дети это не мое. Но я бы… 

– Откровенность это хорошо. Спасибо.

Отталкиваюсь, хотя на всё тело накатывает слабость. Голова кружится, даже идти сложно. Но мне просто хочется оказаться подальше. Секунда спокойствия, а после припечатать.

Дети это не твое, Исаев.

Но один ребенок у тебя будет.

– Льдинка, да погоди. Я не договорил. 

– Я услышала достаточно. 

– Слушай, ну я придурок, - Яр легко обгоняет меня, шагает спиной назад, не сводя взгляда. – Я совсем не это собирался сказать. 

– Да я поняла. Супер. Консультация на высшем уровне. 

– Скажи. Скажи о ребенке, всё будет нормально. Я честно сказал, что не готов к ребенку. Но это не значит, что… 

– Не значит. Да. Ярослав! Хватит мельтешить, у меня в глазах рябит.

Парень останавливается, обеспокоенно осматривает меня. А я понимаю, что всё кружится не из-за него. Перед глазами словно пелена, а боль в спине становится сильнее. Поднимается от поясницы до лопаток, жжет под ребрами.

Кажется, хватаюсь за руку Яра. Ничего не соображаю, только дико боюсь. Инстинктивно хватаюсь за живот, втягиваю прохладный воздух. Кажется, становится легче.

– Льдинка, твою мать, ты в порядке?

Хочу ответить, что да. Просто устала и переволновалась. Честно стараюсь выдавить хоть слово.