— Только ваши отношения должны начаться с правды!

— Значит, мне нужно с ним поговорить, принять его чувства, но предупредить, что сейчас я сама таких не испытываю, — сказала скорее самой себе, чем собеседнице.

— А что ты к нему испытываешь?

— Я не знаю. Так долго считала, будто он меня ненавидит, что теперь не понимаю, кто он для меня: друг или враг, — пожала плечами задумчиво.

— Тогда и торопиться не стоит, но держать его в неведении тоже неправильно.

Я начинала тоже так думать.

— Ты случайно не психолог? — решила перевести разговор в другое русло, после вопросов Веры мне было о чем подумать.

— Нет, я врач, но всегда интересовалась психологической составляющей человеческого здоровья, — ответила она тихо.

— Правда? Я тоже врач! 

Странным образом в этот момент почувствовала родство с девушкой, а может, оно, это чувство, пришло раньше?

Вера оказалась окулистом. Она пыталась выносить ребенка уже в четвертый раз, но предыдущие три закончились выкидышами на разных сроках. Эта беременность продолжалась дольше всего, уже перевалило за двадцать недель, но Веру и не собирались выписывать.

— Я планирую остаться здесь до самых родов, эту малышку я не могу потерять, слишком долго ее вымаливала.

Девять месяцев пролежать в больнице — подвиг, но для этой женщины единственный шанс стать матерью.

Как только вошла Света, мы прекратили общение. Девушка была очень эмоциональной и разговорчивой даже просто так, а уж если ей дать повод, то она не перестанет донимать болтовней даже во сне.

У меня снова зазвонил телефон. На экране высветился номер Степы. Я все-таки решила ответить, но при этом ушла в коридор, подальше от любопытных ушей и глаз.

Устроившись на мягком диване, нажала на кнопку «принять вызов», но в трубке была тишина. Наверное, Степа не ожидал, что именно в этот раз попытка поговорить увенчается успехом. Чтобы обозначить свое присутствие, сказала тихо:

— Привет!

— Катюш, — в трубке послышался потрясенный голос, будто мужчина и сам не верил в то, что я ответила ему.

— Да.

— Как ты себя чувствуешь?

Он хотел сказать намного больше, чем я услышала, но побоялся меня испугать. Каким-то шестым чувством я это поняла и не могла не быть благодарной за это. Сама не думала, что такие мелочи станут для меня так важны.

— Уже гораздо лучше, спасибо! — ответила, не зная, что еще сказать. Сейчас я видела два пути. Оставить все как есть или сделать маленький шажок навстречу Степе. Я выбрала второй вариант, хотя и сомневалась, что поступаю правильно. — Только еда здесь так себе…

— Может, тебе принести что-нибудь? — ухватился мужчина за тоненькую ниточку.

Он правильно понял мой намек. Ну что, пути назад не было, попробуем наладить мосты.

— Я не отказалась бы, — тихонечко призналась я.

Мне и правда эта больничная еда стояла уже поперек горла. Так что просьба оказалась вполне искренней.

— Может, чего-то домашнего?

И тут мне безумно захотелось копченых сосисок. Прекрасно понимала, что это не та еда, которую должна есть беременная женщина, но поделать с собой ничего не могла. 

Эту просьбу я озвучила в трубку, там на несколько секунд воцарилась тишина, а потом мужчина пробормотал:

— Ну, сварить сосиски я могу.

Через пару часов Степа оказался у меня. Стоило его увидеть, и я сразу же испытала двойственные чувства. С одной стороны, была рада, что появился человек, который искренне хочет обо мне заботиться. А с другой — чувствовала себя мразью, которая использует чувства мужчины для своих корыстных целей.

Он привез мне домашнюю еду, и так как после лечения желудок пришел в относительный покой, то я с удовольствием накинулась на деликатесы своего детства: пюре и сосиску.