Олег понизил голос, так что Иван Андреевич не мог его слышать, но Полине сделалось жарко от стыда.

– Ты страшный человек, Щегольков, – в замешательстве пробормотала она.

– Я тебя знаю со школы, – Олег усмехнулся. – Ты для меня открытая тетрадь, Зайчик.

Конечно, он имел в виду ту тетрадь, которую исписала его именем семнадцатилетняя Полина.

– Прошло восемь лет, Олег. Чернила в той тетради давно выцвели, – Полина взглянула ему в глаза без волнения и трепета, и Щегольков понял, что больше ничего не значит для нее.

– Тебе надо было услышать разговор или ты хотела, чтобы он тебя приревновал? – по-дружески спросил он.

Полина растерялась.

– Ну же, Зайчик, – Олег обернулся через плечо. – Он попросил счет и сейчас уйдет. Ты хочешь, чтобы он тебя приревновал или нет?

– Нет, – твердо ответила Полина. Ни к чему эти глупые ухищрения. Она не хочет добиваться Ивана хитростью. Пусть все идет своим чередом. Она подождет, пока Царевич переболеет своей влюбленностью в мечту. А она будет рядом, и рано или поздно он обратит на нее внимание.

– А помнишь, как Зойка Мухина принесла в школу домашнюю крысу, – вдруг резко сменил тему Олег, – а та сбежала и спряталась в сумке химички?

Полина улыбнулась, вспомнив, как молоденькая, только после института, химичка посреди урока открыла сумку. Визгу тогда было! Олег не остановился и напомнил ей еще об одном забавном случае в спортзале, так что Полина расхохоталась уже в полный голос.

Иван Царевич обернулся на ее смех и наконец заметил. А Олег взял ее руку и с чувством сказал:

– Полина, а ведь в школе я был в тебя влюблен!

Полина онемела от неожиданности, а Олег поцеловал кончики ее пальцев под удивленным взглядом Ивана Андреевича и заговорщически подмигнул ей. Вот оно что! Щегольков все-таки решил вызвать ревность у ее начальника.

Иван Царевич расплатился по счету, поднялся из-за столика и подошел к ним.

– Полина, не ожидал вас здесь увидеть.

– Полин, познакомишь нас? – Олег изобразил сдержанную ревность.

– Я Иван, начальник Полины, – Иван Андреевич протянул руку, Щегольков крепко пожал ее:

– Олег.

– Очень рад, что вы в надежных руках! – Иван Царевич одобрительно улыбнулся Щеголькову – как поклоннику младшей сестрички. – Приятного вечера!

И он ушел, не проявив ни малейших признаков ревности.

– Кажется, план не сработал, – удрученно констатировал Щегольков. – Вина, Зайчик?

Вера Щеголькова возвращалась из магазина – битый час она провела в отделе игрушек, выбирая подарок пятилетнего сыну на Новый год. Раньше они с Олегом всегда делали это вместе. Муж обладал уникальным даром угадывать желания сына, и Вере оставалось только согласиться с его выбором. В прошлом году Олег подарил Антошке поезд, и все новогодние каникулы отец с сыном увлеченно играли, проложив рельсы по всей гостиной. Вера тогда ругалась: не пройти, не проехать! А теперь она бы все отдала за то, чтобы вернуть то замечательное время, когда их семья была вместе. Когда Олег еще не увлекся своей коллегой Алиной, а сама Вера не обнаружила компрометирующую переписку в телефоне мужа, в которой разлучница игриво подписывалась Зайкой…

Может, зря она тогда вспылила и подала на развод? Знала же, что ее красивый и общительный муж не пропустит ни одной юбки. К тому же сама Вера после рождения сына округлилась, обросла пышными формами, из миниатюрной дюймовочки превратилась в круглую пышечку и, признаться, запустила себя. А Алина, как рассказали потом их общие знакомые, обладала идеальной фигурой и сама вешалась на шею Олегу. Может, стоило перетерпеть? Ради Антошки, ради того, чтобы сейчас не тащить в одиночку игрушечного робота и искусственную елку в коробке? Когда Олег жил с ними, он каждый год приносил живую ель – высокую, под потолок, дышащую лесом и терпкой смолой. Антошка восторженно вертелся вокруг елки, а Вера для вида ворчала – куда же такую махину ставить и как ее потом выносить? Но елке всегда находилось место в углу гостиной, хоть и приходилось сдвинуть диван к самой двери. Они втроем наряжали ее игрушками, шарами и мишурой, и сердце Веры в такие минуты переполняли счастье и любовь к сыну и мужу… Но в этом году не будет живой елки и веселой суеты вокруг нее. Олег ушел и забрал с собой всю радость предвкушения Нового года. Искусственная елка и искусственный праздник ради Антошки – вот и все, что ее ждет.