– Потому что это не мой фамильяр.

– Зеркало, где тут зеркало?! – суетился Соломон, прыгая со стула на стол, дальше – на шкаф – в попытках найти зеркальце.

Зеркало нашлось в комнате Даниэля, причем не маленькое – Соломон прекрасно отражался в нем целиком. И теперь крутился, издавая невообразимые звуки то ли плача, то ли стона, то ли смеха. Понятно было одно – кот в истерике.

– Он же сказал, что буду выглядеть жалко и умильно! Почему? Почему я напоминаю результат эксперимента первокурсников, который прожил не менее ста лет, причем последние десять – у полоумного мага, который тестировал на мне средство для удаления волос?!

Пока Соломон ругался, я осматривала комнату – точную копию моей, разве что окно здесь было поменьше, рабочий стол побольше, да еще и шкаф на полстены добавился.

– Г-г-говорящий кот, – шепотом сказал Даниэль, тыкая в сторону Соломона. – Совсем г-г-говорящий!

– А это разве не норма? – удивилась я.

Ну а что тут такого? Мир-то у них магический, всякими шарами пуляются, разве говорящий кот – не в порядке вещей.

Судя по тому, как дрожали губы Даниэля, как он некультурно тыкал пальцем в сторону ругающегося Соломона – ни разу.

– Нет! Не бывает говорящих животных.

– Я не говорящее животное, я кот. Разумный и магически одаренный, – сказал Соломон, пытаясь лапой придавить клок шерсти, который висел на честном слове. – Не надо меня оскорблять, проблемный мальчик.

– Я проблемный?

– Ну не я же. Из-за кого эта прекрасная леди не стремится домой? Из-за тебя, – фыркнул Соломон. – А мне теперь что делать? Ее жених мне не только хвост оторвет, но и лапы повыдергивает.

– Будешь обижать ребенка просто так – я тебе сама что-нибудь выдерну, – заметила я.

– Шерсть?

– Шерсть у тебя сама отпадет, тут и выдергивать не нужно. Предпочту выбрать то, что будет на тебе покрепче держаться, – мстительно заметила я.

– Эм… – Даниэль подал голос и даже поднял руку как примерный мальчик – что-то хотел спросить.

– Тогда, если я заберу Даниэля вместе с тобой, то вопрос решится?

– Да, вполне, – я кивнула.

Все же сообразительный котяра.

– Эм… – снова попытался влезть Даниэль, но Соломон его проигнорировал:

– Тогда дождемся ночи, народа меньше, мстить удобнее, убегать свободнее – ни об кого когти точить не приходится.

– То есть, мы будем не скрываться где-то и тихо выбираться отсюда, а прорываться с боем? – спросила я, сразу же нахмурившись – так себе перспектива.

– То есть, я могу не сдержать свои кошачьи привычки. И по дороге кого-то… вжух-вжух, – раздраженно заметил Соломон.

– Эм… можете меня послушать? – не выдержал Даниэль.

– Что такое? – спросил Соломон.

– Я не могу уйти отсюда.

– И ты туда же?! – искренне возмутился Соломон.

Даниэль насупился, аж щеки надул. Упрямый. Или упорный?

– Ты же сбежал отсюда, – заметила я. – Так почему сейчас не можешь уйти?

– Вот. – Даниэль потянул рукав вверх, демонстрируя огромную татуировку от запястья до сгиба локтя.

– И что это у нас такое? – промурлыкал Соломон, мигом забывая про свой внешний вид. Кот шустро подошел к Даниэлю, после чего повелительно тыкнул лапой в сторону кровати: – Садись, я ж не такой гигантский, как люди.

Даниэль послушно присел на кровать, куда тут же взобрался Соломон и принялся с деловитым видом осматривать худую детскую руку.

– И как ты с этим сбежал-то? – пробормотал Соломон.

– Это они мне сейчас поставили, после того, как я сбежал, – сказал Даниэль. – После того, как мы с Кирой расстались, пришел учитель и поставил печать привязки, чтобы больше не мог сбежать.

– Что это такое? – спросила я, с тревогой оглядывая странную татуировку.