3. Ночные тени

Полная желтая луна светила сквозь оконное стекло своим мрачным жутким светом. Иногда мимо нее нитями плыли черные облака, где-то вдалеке печально выла собака. Кто-то говорил, что к смерти, кто-то, что к дождю. Сонн опасливо выглядывала наружу и облегченно вздыхала. В теплой летней будке дремал Дик, пёс хаски, которого пару лет назад супругам подарили родители мужа. Породистого щенка от титулованной суки привезли из Аляски, и вручили Арну, который с кислым лицом просидел остаток вечера. Мужчина не то что бы любил животных, но подарок от родителей – есть подарок. В частном доме они могли его себе позволить.

А что? С детьми не складывалось, пусть хоть собака будет. Как-то так рассуждали мистер и миссис Бауэр, но ни за что не рискнули бы сказать свои рассуждения вслух. Невестка итак ходила неприкаянная, посвящая свободное время чтиву об идиопатическом бесплодии. Печальное зрелище.

Сонн медленно поднялась с постели и, словно зомби, направилась в коридор. Чуть-чуть качались бежевые шторы на широком окне, шелестела на тумбочке открытая книга. Какая-то странная тревога захватывала тело, тяжелая и токсичная. Иногда дома раздавались случайные скрипы, девушка вздрагивала, оборачивалась, и тут же нервно улыбалась себе под нос. Она что, ребенок, чтобы бояться шума?

В такие моменты хотелось прийти к мужу. Лечь под бок, обнять, ощутить знакомый запах и успокоиться. Арн, правда, не был бы такому рад. Из-за приоткрытой в его комнату двери светил тусклый свет ночной лампы, вновь раздавался шелест страниц. Мужчина читал. Читал, и тени ползали рядом с ним.

Ему не было страшно одинокой ночью. После заката Бауэр чувствовал себя словно в своей среде, частью черной полуночной пустоты. Упорно стерег свою тень, иногда до самого рассвета.

Она почувствовала, как дрогнул подбородок. Неловко отвела глаза, вспоминая корзинку с фруктами. В горле снова распухал ком, Сонн, все же, двинулась к спальне мужа. Может, хотя бы в тишине, но они посидят вместе. Может немного, совсем чуть-чуть. Хотелось посидеть рядом с любимым, почувствовать тепло его холодной мертвой руки.

Тепло безучастного, уничижительного взгляда.

- Арн. – Мямлила девушка, застыв в дверях темной широкой комнаты. – Можно я посижу тут с тобой? А то неуютно у себя. Не могу заснуть.

- Снотворное на нижней полке второго справа ящичка, на кухне, в домашней аптечке. – Чеканил Бауэр. Волосы падали на оранжевые от тусклого света листы бумаги.

- Можно я тут немного посижу? – Сонн с надеждой подняла взгляд.

- Я хочу побыть один. – Раздраженно цедил мужчина. – Я не могу сосредоточиться, когда кто-то меня глазами сверлит.

- Ладно. – Она чувствовала, как дрогнула нижняя губа. Девушка отошла от двери.

Ноги сами несли её на жуткую ночью улицу. Хлопковая сорочка щекотала колени, слегка зябла от нервов кожа. На душе завывали холодные ветры, словно в груди выгорала гигантская дыра. Ничего, вроде бы, не случилось, а дыра только увеличивалась и болела. Гноилась с чудовищным воспалением.

На улице все было не так страшно, как виделось из окна. Трещали цикады, пахло далекими кострами, мягкая, нежная трава едва трогала прохладные щиколотки. Хотелось пройтись. Погулять, освежиться. Быть может, если жгут костры, то… веселятся. Общаются, убирают мусор. Иногда Сонн тоже хотелось пообщаться, но ни с кем из местных, кроме Корнелия она не зналась. И то из-за его навязчивого флирта.

Девушка проглотила очередной ком, усаживаясь на ступеньки возле дома. Ветер нес запах сирени с далеких соседских участков, мягкий, вкусный, сладкий, едва ощутимый. Им было хорошо дышать, края гнойной раны чуть заветривались и болели не так интенсивно. Едва слышно трещали высоковольтные провода.