— Откуда у тебя мозоли? — удивляюсь я.

Он же явно не руками работает.

— От штанги, — чуть улыбается он.

А, ну да. По нему же видно, что и зала не вылезает.

— Чему ты улыбаешься?

— Видимо, почти сломанная рука сближает.

Я непонимающе смотрю на него.

— Ты перешла на «ты».

Ой, и правда. Я даже не заметила.

27. Глава 26. Сомнения

Макар периодически отнимает пакет от моей руки и проверяет, как она там, осторожно прикасаясь пальцами.

— Мне уже не больно, — заверяю его я. — Ты был прав, это просто ушиб.

— Я знаю. Но мы еще пару минут подержим, чтобы предотвратить отек.

Я киваю. Мне приятна его забота.

Вдруг представляю его в белом халате. Ему бы пошло. Он точно пользовался бы популярностью, как среди больных женского пола, так и среди медсестричек. Невольно улыбаюсь.

— А почему ты недоучился на врача?

Макар поднимает на меня взгляд, а я внезапно смущаюсь. Мы так близко друг от друга, в полутьме, он держит мою руку, и я отчетливо ощущаю его пальцы на своем запястье, а теперь еще и его пристальный и тяжелый взгляд. Чувствую, что краснею и сама опускаю глаза.

— Потому что остался без отца, и мне пришлось самому заботиться о матери и сестре. А, как ты понимаешь, обучение в медвузе очень напряженное, и никакого заочного не существует. Так что, пришлось оставить учебу и заняться зарабатыванием денег.

— Ясно, мне жаль, — почему-то я чувствую себя неловко.

— Ну, а мне нет.

— Потому что сейчас ты зарабатываешь больше, чем зарабатывал бы врачом?

Макар смеется.

— Ну и это тоже. А вообще, мне нравится моя жизнь и то, чем я сейчас занимаюсь, — улыбается он. — Я ни о чем не жалею, даже наоборот — рад, что пошел по другому пути. Знаешь, иногда, когда что-то не получается, не выходит так, как хочешь, то сильно расстраиваешься из-за этого. Но на самом деле, иногда неудача — это лишь пусть к новым возможностям. Но это понимаешь обычно не сразу.

Наверное, он прав. Но оценить это действительно можно лишь через время. А в моменте тебе тяжело и тоскливо.

— Так, ладно. Думаю, хватит, — говорит он, убирая пакет от моей руки и внимательно ее разглядывая. — Отнесу деду его горошек, пока окончательно не растаял.

Макар уходит, а я встаю и забираюсь по лестнице на сеновал. Темно, но темнота не абсолютная и очертания предметов различимы.

Я оглядываюсь и нерешительно переминаюсь с ноги на ногу.

— Чего не ложишься? — раздается сзади голос.

Макар уже вернулся и теперь тоже поднялся наверх.

— А тут точно нет мышей? — уточняю с опаской, я их вообще-то тоже недолюбливаю.

— Неужели ты, Крушительница Стен, боишься мышей? — удивленно спрашивает он, протискиваясь мимо меня и осторожно прикасаясь к моим плечам.

Я закатываю глаза.

— Если они тут и были, то Амелия всех распугала своим представлением. Ложись уже.

Сам Макар уже завалился и теперь с интересом смотрит на меня. Я осторожно ложусь рядом. Места тут не так и много, сеновал совсем крошечный.

Сено оказывается на удивление мягким. Отдельные травинки колют кожу, но этим неудобством можно пренебречь. Я укладываюсь поудобнее и с наслаждением вдыхаю совершенно невероятный аромат. Какое душистое!

— Скажи, обалденно пахнет? — спрашивает Макар.

— Ага! — соглашаюсь я. — Потрясающе!

Мы лежим рядом друг с другом и смотрим в потолок. Темно и, как ни странно, очень тепло.

На душе такой раздрай, что выть хочется. Это ведь конец моего брака, да?

Но плакать больше не буду. Не хочу показывать свою слабость.

— Маш, — произносит негромко Макар, — ну скажи честно, ты что, не могла мужика получше найти?

Я фыркаю. Мне становится почему-то обидно, что он критикует мой выбор. Но и возразить особо нечего. Олег поступил как самый настоящий засранец!