Вытаскиваю из кармана три тысячи, которые взял из детской копилки. Папе сейчас деньги нужнее.

- Купи себе куст смородины или калины, что ты там собиралась. Вот и занимайся ими.

Катька молчит, понимаю, что она немного в шоке. Да я и сам немного не в том настроении, не думал, что так быстро все раскроется.

- Илья, какая же ты тварь.

- Кать, не зли меня. Я сейчас уеду на пару-тройку часов, а ты давай, успокаивайся, приводи себя в порядок. Становись той Катей, которую я знал.

Кладу деньги на тумбочку.

И ухожу. Мне надо стресс снять. Мои родители тоже постоянно ссорились, и отец, чтобы снять напряжение начал прикладываться к бутылке. Ничем хорошим это не закончилось. Допился до горячки, а потом умер. У нас уже дети были, а у папы другая семья, о которой я знал. Но не смог так жить. А я могу. Принципиально не пью, только хорошим сексом снимаю напряжение.

- Ласточка моя, привет, - звоню своему успокоительному.

- Илюшечка, - растекается в голосе. - Я так рада тебя слышать. Очки такие классные, они мне так идут.

- Милая, у меня есть пару часов. Куда к тебе приехать? - не могу же я ей сказать, что у меня почти ни копейки на счету. А кредиткой даже ради очень и очень хорошего секса я пользоваться не намерен.

- Может, в гостинницу? Хотя бы хостел?

- Ласточка, не юли. Я сказал к тебе домой, номер квартиры?

- Коть, но у меня не прибрано, - что-то блеет, про маму, тетю.

- Динамишь? Значит, это была наша последняя встреча, - сказал, как отрезал. Еще я за юбкой не бегал.

- Коть, - тянет гласную, как будто размышляет. - Семнадцатая квартира. Только предупреждаю, что квартира у меня прабабкина, и ремонт там такой же.

Ох уж эти нежные девочки, которые сначала придумают новую жизнь, потом сами в нее поверят, все о ней разнесут, а там черная дыра.

Еду к Ласточкиному гнезду. Захожу в подъезд, воняет кошачьей мочей и ссаными тряпками. Ищу семнадцатую квартиру. Пришлось считать по номерам, потому что никаких нумераций нет. Все двери страшные, половина выкрашены коричневой краской.

Может, Ласточка была и права, что не надо было мне сюда приезжать , не нарушать образ в голове.

- Илюша, - Ласточка открывает дверь и просовывается в лестничном проеме.

Ужас, после этого мне нужно в душ.

- И как ты в этом ужасе живешь? - с порога интересуюсь.

- Конечно, милый, это ж не твой шикарный дом с садовником и помощницей по хозяйству. У нас тут соседка с деменцией, часто горшок в подъезд выносит, рядом бабка с кошками, думаю, что ты уже слышишь, как тут пахнет.

- Да, надо что-то придумать. Я к тебе в таком боевом настрое ехал, а сейчас все упало и не знаю, как это все поднять.

- Поднимем, заходи.

Обстановка как у моей прабабки, ковер с оленями на стене, две вазы на шкафу. Стопка старых газетных подшивок.

Пахнет приятно.

- Я тебе жареный хлеб с яйцом приготовила, - тянет на кухню.

На подоконнике горят свечи.

- Я не голоден. Вернее, голоден, но по-другому.

Заходим в зал, олени с ковра смотрят на меня с укором.

Диван с деревянными подлокотниками.

- Дерни, пожалуйста, там механизм немного заедает, меня самой не справится.

Дергаю низушку, бах - ложе девственников разложено. Ну хоть постельное человеческое.

- А как давно ты тут живешь? - начинаю снимать рубашку, не пойму, куда ее положить.

- Почти год. Я пробовала подрабатывать, но тогда учеба страдает. Да и те, копейки, что зарабатываю, трачу на вещи. Домой никого не зову. И тебя не звала, сам теперь понимаешь почему.

Ложусь на диван. Пробую удлахтоваться, то там выемка, то там бугорок. Никак не удобно.