- Прекрати, Марина! Мне не до шуток. Брррррррр. Как вспомню картинку с труселями, так и воротит меня от него. Какое уж тут вместе. Поэтому и считаю, что остается один вариант – развод. И чем быстрее, тем лучше.

Тут меня накрывают эмоции. И сквозь обрушившийся водопад слез, жалобно скулю. При этом отбросив решительность, с которой минуту назад доказывала подруге, что по-другому никак нельзя.

- Марииииша… Я ведь люблю… любила этого гада. А он… с этой! Да как он моооог! За что он так со мнооооой?

- Ева, миленькая, - она гладит меня по волосам, как обиженного ребенка, - ты не раскисай.

- Да я не раааскииисаааю! Просто обидно. За что он так со мной? Скажи, я заметно подурнела?

Удивляюсь внезапной мысли, но смотрю с надеждой. Что скажет? Для меня почему-то вдруг становится очень важно, как я выгляжу. Не сейчас, не сию же минуту. А вообще.

- Ты у меня просто раскрасавица! Да и ни при чем здесь ты. Просто все мужики – козлы. На них иногда находит. И тогда они хотят поиметь все, что движется. Но это не любовь. Это инстинкт. Чистая физиология. Я уверена, что твой Алик уже тысячу раз пожалел о том, что натворил. Он ведь тебя по-настоящему любит.

- И ты туда же… - ворчу недовольно. – Любимым не изменяют. Когда любят, то даже мыслей о сексе с другими не возникает.

- Ну да! – усмехается Марина. - Уверяю тебя, в такие минуты думают не головой, а головкой. Извини, но такое бывает даже с самыми что ни на есть верными и любящими мужьями.

- Всякое допускаю. Но в нашем доме, Марина! Как он мог! Вот как ты себе это представляешь?! Первое, что я хотела сделать – изгнать его и остаться в доме, который покупали вместе. Но, немного остыв, думаю, мне там будет не особенно комфортно после всего.

- Ох, Ева, как же плохо ты разбираешься в мужской сущности. Им порой без разницы, где они находятся. Они могут изменить где угодно и когда угодно. А что касается дома, то… - она с минуту молчит. Потом радостно добавляет: - Привыкнешь. Люди ко всему привыкают. К тому же, можно пригласить священника…

- Вот еще! Во-первых, это я просто так сказала. Пока еще думаю. А ты уж сразу и священника. Лучше помоги найти хорошего адвоката. Посмотрим, что он посоветует.

11. Глава 10

- Про адвоката – это правильно. Даже если до развода не дойдет, - смотрит на меня, как отреагирую, - хотя бы обозначишь предполагаемые границы. Как для себя, так и для Альберта. Ну и его намерения прощупаешь.

- Марииииина, - при ее словах с особой остротой осознаю чудовищность и беспросветность произошедшего, - неужели это конец нашей с Альбертом совместной жизни? Мы ведь еще так о многом мечтали. Строили планы на будущее. Хотели еще и еще раз проштудировать вопрос об ЭКО. Не здесь, за границей. А теперь все рухнуло. Развалилось, как карточный домик.

Глаза застилает слезами. Они текут сами собой. Не пытаюсь унять их.

Больно.

Грустно.

Обидно.

Марина дает мне выплакаться. Не мешает. Но молчит недолго.

- А знаешь что, прекращай изводить себя. Давай слезки вытрем, личико умоем. И пойдем заедать проблему тортиком. Это лучшее, что можно сейчас предпринять.

Позволяю Марине увлечь меня в уборную. Ополаскиваю лицо холодной водой. Она подсовывает мне косметичку. И я послушно пытаюсь спрятать под макияжем следы нахлынувших эмоций.

А потом мы отправляемся в кафе. И, не думая о том, как это скажется на нашей фигуре, заедаем проблемы не только тортиком. Устраиваем праздник души и именины сердца, заказав все, что душа желает, не отказывая себе в удовольствии и от бокала красного вина.

Но полученное от пиршества удовольствие вмиг испаряется, когда я случайно выхватываю из глубины зала до боли знакомый мужской силуэт.