— Нельзя, — холодно сказала я. — Потому что ты клялся мне в верности. Потому что если бы я так же мило общалась с мужчинами, ты бы придушит меня и избил того мужчину. Не надо пытаться мне выдать флирт и секс за дружеское общение. Все прекрасно было видно. Или ты думаешь я не знаю как ты флиртуешь?

Гоша сощурил глаза. Последнее время я была такая замученная, такая усталая, что совсем не проявляла свой характер. Я была покладистой, тупо потому что мне не хватало сил, но сейчас… Я не могла спустить ситуацию на тормозах. Я никому не позволю вытирать об себя ноги. Тем более мужчине, который не единожды предал меня. И моего ребёнка.

— Отпусти, — я ударила мужа по предплечьям и отошла в сторону. — После всего, что я узнала мне противны твои прикосновения…

Гоша побагровел. Между бровей залегла морщинка, а губы сжались в тонкую линию.

— Ты должна помнить с кем разговариваешь… — хрипло сказал Георгий, и я усмехнулась. Я помнила только отчаяние и боль. Мне настолько плохо, что ещё один шаг к пропасти не напугал бы меня. Я как самоубийца или приговорённая. Мне терять уже нечего.

— А ты должен помнить кого ты брал в жены… — прошелестела я и обернулась к мужу. — Хотел, чтобы тебе в рот заглядывала, надо было брать серую мышь, которая главным достоянием считала бы брак с тобой. Но ты изначально знал, что я не такая. Что мне важно было самой строить свою жизнь, что мои амбиции никуда не делись с беременностью, что меня не сломали несколько эко, что я…

— Тогда что же ты такая амбиционная замуж пошла? — насмешливо спросил Георгий. — Может потому, что грош цена твоим амбициям, когда на пути появился состоятельный мужик? Или может быть ты понимала, что со своими амбициями никому кроме администратора гостиницы не нужна? Ооо! А может быть…

— А может быть я просто тебя любила… — сказала я с горечью и вышла из кухни. Меня выжимал этот разговор до капли. Мне было больно от того, что Гоша считал меня меркантильной. А у меня на момент знакомства была только информация о нем, что он просто постоялец гостиницы, да в люксе, но обычный манагер мог его себе позволить. И я долго пребывала в уверенности, что Гоша один из тех кто просто хорошо зарабатывал и никак не ожидала, что у него за спиной несколько торговых компаний. Это я узнала намного позже. И то никогда для меня деньги не были решающим моментом в отношениях. Деньги я и сама могла заработать.

Я забрала корзину с Артемом на второй этаж и, закрывшись в своей спальне, стала думать. Сначала мне надо встретиться с владельцем центра планирования семьи и поднять все документы на мое эко, а уже потом плясать от этого.

Гоша что-то гремел на первом этаже, долго гремел, а потом входная дверь хлопнула. Я прикрыла глаза и пока осталась наедине с собой, быстро ушла в ванну. В душе меня все же свалила усталость и я расплакалась. Стояла, била кулачками по гладкой плитке и завыла бы на одной ноте, если бы не спящий Артём в спальне. Меня всю выворачивало от разочарования и боли предательства. Меня убивала ситуация, где мой маленький сынок мог оказаться мне не родным. И более того, что у меня могли его отнять.

Через полчаса когда Артём начал возится в коконе, а я стояла одетая в джинсы и длинный свитер можно было выезжать в больницу. Я спустилась с сыном на первый этаж, накинула на себя куртку, подхватила рюкзак и поняла, что ключей нет.

Вот сволочь. Ничего умнее не мог придумать.

— Тамара Васильевна, — позвонила я консьержке. — У меня такая беда, ключи потеряла, Георгий уехал на работу и сам закрыл дверь, а у меня через час встреча у аллерголога с Темой. Вы не поднимитесь со своим комплектом?