- Насть… - Катя подходит ко мне и заглядывает в глаза. – Что случилось?

- Узнала на днях, что у него дочь пятилетняя.

- Охренеть, - в голос отзываются Жильцовы.

- Ага, вот и я охренела. Еще и Юлька знала с лета, а мне не сказала.

Катя медленно поворачивается к мужу и долго на него смотрит.

- Что? У меня нет дочери, кроме нашего сына, зай.

- Ты знал?

- Ты гонишь? Нет, конечно.

Но, похоже, ее этот ответ не устраивает. Поэтому она наступает на мужа. Что, конечно, выглядит смешно, потому что Денис под метр девяносто, а Катя на двадцать сантиметров ниже.

- Жильцов, я повторять вопрос не буду. Вы мужики хуже баб, сплетники. Признавайся, сказала.

- Ну, ты с выводами поторопилась… И вообще, тебе откуда знать какие мужики? Ты мне девочкой досталась, не целоваться не умела, ни фига.

- Ты на меня стрелки не переводи. Настя, дай сковороду, - не поворачиваясь тянет руку.

- Я ее лучше у себя подержу, - говорю ей, едва сдерживаясь от хохота.

- Ладно, кулаком обойдусь, - сует ему в лицо свой сжатый кулачок.

- Пальчики побереги, - Денис быстро целует ее костяшки. - А про Игоря не знаю, честно. Он же вечно на работе, собираемся, только когда Настя зовет.

Борьба взглядов супругов длится еще секунд десять, после чего Катя отступает.

- Не, он не врет, - делает заключение и поднимает оставленные Денисом пакеты, уходя на кухню.

Я улыбаюсь им, радуясь, что хоть кто-то поднял настроение.

- Прости, что забыла о нашем договоре, - говорю подруге, когда Денис вышел на перекур, на балкон, а мы остались накрывать на стол.

- Успокойся. Я бы не удивилась, если ты и имя свое забудешь. Слушай, ну и мудак. Пять лет.

- Ну, это как показалось Юльке. А там, может и больше.

- И эта тоже, дрянь. Прости за мои слова.

- На моих губах кое-что похуже вертится.

- Ванька как?

- Я ему не говорила.

- И как вот ему скажешь? – возмущается она, ставя овощи в центр стола. – Твой папка козлина, решил, что тебе сестренка нужна, тьфу, аж противно.

- Скажу правду. Не буду же я его обелять в глазах сына, чтобы он взял это за манеру. Женился, родил ребенка, пошел налево, родил еще одного.

- Ну и правильно. Он то не думал, как сын отнесется к нему, когда эту дичь творил. Вот пусть получает ответную реакцию ребенка.

- А Сева как?

- Нормально. Отдали его бабушке до седьмого. Ты когда работать начнешь?

- С понедельника.

- Слушай, а на развод… подавать будешь?

- Конечно, буду. Даже залезла в интернет. Придется подавать в суд, потому что сын несовершеннолетний. А он не работает до девятого.

- Капец. Вот натворил делов.

- Еще каких.

- Насть, - слышится голос подходящего ближе к нам Дениса, - если ты Игоря с должности выпроводишь, меня директором ставь, я в этом деле секу, - смеется, явно шутя, а меня осеняет.

- Точно, папин бизнес-то… Я же туда даже не лезла с мамой, потому что мы не разбираемся. Он что заберет половину при разводе?

- Да ну, это ж дяди Вани все, а вы наследницы.

- И?

- Ты походу и правда в этом не разбираешься.

- Не-а.

- Ладно, давайте поедим и поговорим потом, - он поднимает бокал. – С Новым годом, девчонки.

***

Она любила трепетно и нежно.

Могла беречь очаг и берегла.

А как она умело отдавалась чувствам? Безупречно.

Взамен прося не меньше, себя всю отдала.

Разочарованная мужем, уходила.

Точней, она его скорей гнала.

Но сердце разрывалось с новой силой,

Когда он о прощении сказал.

- Кого простить? Тебя? Да неужели?

За что простить-то, за измены? Ложь?

Или за боль, что причинил и нагло верил,

Что я прощу& Или же все-таки, простить тебя за дочь?

Ведь ты предатель, Игорь… Ты предатель.