Закрываю глаза и погружаюсь в беспокойный сон.

Мягкое солнце ласкает кожу, но просыпаться не хочется. В голове вперемешку звучат слова Кирилла с той злополучной ночи. Слышу комплименты в свой адрес, ощущаю дыхание на шее...

— Свали из моей головы! — с рыком поднимаюсь с кровати.

Успеваю пожалеть о своих словах, потому что раздаётся стук в мою дверь, и заботливый голос Арины Романовны будит меня окончательно:

— Оленька, дочка, с тобой всё хорошо? — слышу нотки беспокойства.

— Да, доброе утро, — сразу открываю женщине, не хочу, чтобы она переживала. — Просто сон дурацкий приснился, вот я и устроила здесь театр одного актёра, — улыбаюсь.

— Ты какая-то бледная сегодня. Может, заболела? Бегаешь с мокрыми волосами по холоду, — женщина, кажется, включила режим нравоучений. — Так же и простыть недолго. Надо себя беречь.

— А... вы меня вчера видели? — удивляюсь.

— Видела, — кивает, — и слышала...

— Да я же сразу спать завалилась.

— А плакала чего? — Арина смотрит с теплом во взгляде, а я пытаюсь вспомнить, когда это я плакала. — Случилось что-то? По семье скучаешь? Или Кирилл Андреевич напугал?

— С чего вы взяли? — невольно выглядываю в коридор, убедиться, что нас не подслушивают, и затаскиваю женщину в свою спальню.

Закрываю дверь и приступаю к уборке.

— Ну как же? — недоумевающе смотрит на закрытую дверь. — Как он вернулся, так ты сама не своя.

— Он здесь ни при чём, — нервно заправляю кровать. — Но он какой-то мутный, не доверяю я ему. Приехал ночью, как преступник, напугал меня, потом весь день ходил хвостиком, выспрашивал кто я и откуда. Что ему надо? — понимаю, что сливаю на Арину все свои страхи, но остановиться не могу.

— Дочка, ну что ты такое говоришь, — внезапно смеётся женщина.

— Ну а что? Вон, у Лады Валерьевны какие проблемы со здоровьем, а он приехать не успел, и снова на ночь глядя куда-то укатил. Нехорошо это.

— Оленька, не нагнетай, ты многого не знаешь. Я в койку хозяина лезть не буду, не моё это дело, но поверь мне на слово, он замечательный человек.

Кошусь на кухарку. Может, и замечательный, но это не делает его примерным семьянином и меньшим обманщиком. Хотя Лада тоже странная, что за реакция такая на измену мужа? Сидит и спокойно обсуждает возможную беременность женщины, с которой у того был случайный секс...

Беременность!

Божечки, ещё же надо в больницу записаться, убедиться, что Кирилл меня ничем не заразил. Вот зараза! Всё из головы вылетело.

— Как скажете, — пожимаю плечами.

— Ты проголодалась? Пойдём, я сделаю тебе что-нибудь вкусненькое, — ласково говорит Арина. — Пожелания есть?

— Вообще-то, да, — быстро понимаю, что живот тянуть начинает от мысли об овсяной каше с кусочками фруктов. — Овсянку с фруктами.

Кидаю взгляд на Арину, а та одну бровь изгибает и смотрит на меня так, будто я предложила картон отварить.

— На молоке, — зачем-то добавляю.

— Я ожидала чего-нибудь необычного, — признаётся женщина. — Но овсянку... я последний раз готовила кашу года два назад, когда работала в доме с кучей детей, — усмехается. — Решила детство вспомнить?

Выходим из спальни, а я задумываюсь над ответом. И правда, с чего мне кашу захотелось?

— Сама с детства не ела. Просто решила, что это неплохой вариант.

Заходим на кухню, Арина приступает к поиску овсянки, но почти сразу расстроенно оборачивается ко мне и говорит, что каши мне не видать.

— Ничего страшного, я обойдусь. Хотите, я на обратном пути зайду в магазин и куплю?

— Куда это ты собралась? — как гром в безоблачную ночь раздаётся голос Кирилла за моей спиной.