– Это благородно, Лика, очень мудро для такой молодой девушки, как ты, – с уважением закивал свекор, – но что ты имеешь в виду? Как они могут быть рядом с отцом?

– Я не знаю, Олег Владимирович, мне сложно сказать, но это больше не моя проблема. Теперь я точно уверена, что мне нужен развод. А Орлов пусть сам разбирается со своим выводком.

12. Глава 12

– Развод, – задумчиво протянул свекор, заметно похолодев, даже немного отпрянул от меня, словно я его смертельно обидела, – ты хорошо подумала, Лика, что означает развод в твоем случае?

Я смотрела на него в ожидании, понимая, что вопрос риторический.

– У тебя нет жилья, – начал он перечислять. – Ты работаешь в нашем концерне. Как ты это видишь? Бывшая жена Орлова работает вместе с ним? Ты правда этого хочешь? Твоя семья тоже работает на нас. – Он сжал кулак вместе так, что напряглись пальцы и побелели костяшки, заставляя меня посмотреть на него. – Мы все единое целое. Вот так вот вместе, как эти пальцы, сжатые воедино. Ты хочешь это разрушить? Хочешь разрушить то, что мы строили? К чему ты приложила руку?

– Я… – растерянно заморгала я, поражаясь силе его властного голоса, который против воли оказывал на меня давление. – Вы думаете, у меня нет оснований для развода? Зачем сохранять такой брак? Вы же сами видите, что творится.

– А разве есть? – удивился он так искренне, что я даже засомневалась в собственном рассудке. Все вокруг твердят, что ничего такого нет в том, что твой муж имеет тайную жизнь и обманывал тебя годами.

А может, в мире олигархов так и принято, а я невольно дала согласие на эти условия, когда вышла замуж за Орлова? Может, для них это норма? И может, и для меня это должно стать нормой? Мне не понравились эти мысли. Не понравился образ женщины из будущего, в которую я могу превратиться, если соглашусь на эти условия.

Может, через годы я буду точно так же рассказывать своей дочери о том, как правильно реагировать на измену мужа, чтобы общественность ни о чем не узнала. И буду удивляться, что она видит ситуацию иначе.

На душе стало гадко, и я посмотрела вниз, но дощатый пол беседки, чтобы подумать о чем угодно, кроме того, к чему меня вынуждают.

– Лика, послушай меня внимательно, – позвал меня свекор, возвращая из раздумий в реальность, – ты не можешь подать на развод сейчас. Мой сын в коме.

Голос Олега Владимировича дрогнул, выдавая волнение и боль за сына, и я впервые заметила в нем признаки человечности. До этой минуты я воспринимала его только как жесткого дельца, который распоряжается чужими судьбами в угоду защите репутации.

– Мой сын в коме, – повторил он, – и неизвестно, очнется ли он. Неизвестно, кто поспособствовал аварии. Нам предстоит это выяснить. Пока нам нужно держаться вместе и быть осторожными. Никаких внешних контактов. Никаких комментариев в СМИ. Информация о побочных детях не должна просочиться. Тебе нужно соблюдать осторожность и ездить в сопровождении охраны.

– Вы считаете, что и мне может грозить опасность? – не на шутку перепугалась я.

Олег Владимирович кивнул, хмуря брови. Он рассказывал мне то, чего я никогда не знала о нашей семье.

– Да. Где-то затаился враг, и он может нанести удар в любую минуту. Может похитить тебя ради выкупа, например. Но не пугайся, здесь ты точно в безопасности. А за пределы особняка не советую ездить, – порекомендовал он с очень серьезным видом.

– Но я хочу поехать к Диме, – взволнованно заговорила я, думая о том, что живот тянет всё сильнее. – Хочу поехать сейчас.

– Поедешь, – кивнул он спокойно. – Я дам распоряжение охране сопроводить тебя.