Мне хочется разрыдаться, снова. От мысли, что он целует эти губы. Что эти губы целуют его. Что она имеет право на него. Имеет доступ к его телу. А я... видимо, недостаточно хороша.

- Зачем пришли?

- Лёва мне сказал, удалить переписку. Я удалила, - голос у неё звонкий, яркий. Она вся яркая, как новогодняя игрушка на ёлку. Вся блестит, даже кожа.

Да, только сейчас замечаю, что на её коже какой-то блеск.

- Я заметила, что вы удалили, - Так это была его инициатива. Прекрасно. - Что ещё?

- Что делать будешь? - кивает она мне вопросительно.

На "ты". Какая наглость!

Приперлась в мой дом, мне "тыкает". Что-то требует. Какого черта?!

- Я не пила с вами ни на брудершафт, никак. И вряд ли буду. Как и отчитываться о своих действиях, - я говорю это, а у самой дрожит голос и трясутся колени. Что-то во мне стало бороться, защищаться.

Видимо, какой-то инстинкт. Ведь сейчас она находится в моем доме, в моей обители. Там где мой ребенок. И пусть мой брат, все равно моё дитя, которое я обязана защищать, от таких, как она, в том числе. И она должна сгинуть из моего дома, пока не пришел Миша

Она удивленно отпрянывает. Задумчиво смотрит вниз, будто сделав какой-то вывод.

- Я думала, ты совсем овца. А ты не овца, а овца-истеричка. Кинешься на меня? Будешь волосы выдирать?! - она чуть наклоняется и усмехается издевательски.

- Я не ваш косметолог, - вздыхаю я. - Что вам нужно? Доказать что-то мне?!

Она нервно вздыхает, снова садится прямо.

- Мне казалось, то, что ты видела вчера было весьма красноречиво. Или... тебе надо было снять видео? Я могу в следующий раз. Посмотрела бы как меня ебет твой муж. Сравнила бы, с кем у него лучше стоит, с кем кончает ярче. Прикинула бы, что и где.

Я не понимаю, того что она делает.

Да, от её слов мне мерзко и отвратно. Но больше меня терзает не понимание. Она чего-то добивается, вот только непонятно чего.

- Что вам нужно? Повторяю вопрос.

- Да, блять, ты что?! - она резко встает. Лицо красное, она смотрит на меня со злостью, с яростью. С таким истерическим гневом, что мне становится не по себе, я силюсь, чтобы не вжаться в стену. Она явно готова на меня кинуться, вполне себе физически. - Я не понимаю, ты больная? Что ещё тебе нужно чтобы...

- Чтобы что?! Вы пришли в мой дом, вы тут оскорбляете меня, какого черта?! - я даже не кричу, скорее просто пожимаю плечами. Наверное, я слишком устала от собственной боли и страха.

Она оглядывает меня.

- Он мне говорил, что ты истеричная. Что ты слабая, и что погибнешь, если узнаешь правду.

Эти слова режут по мне сильнее чем всё её предыдущие попытки вызвать во мне эмоции. Он говорил, что я слабая. Ей.

Горло пересыхает, боль растекается по венам, но я прикусываю язык, чтобы не показать этого.

- Хм, - тихо говорю я. - Получается, ты пришла меня убить? Если он сказал тебе, что я погибну, узнав правду, а ты мне прислала это всё, и пришла посмотреть. Так что-ли?

Не заметила, как и сама перешла на "ты".

- Ну, не натурально, конечно. Сесть из-за тебя было бы тупо.

- О, а то я не догадалась, - я опускаю взгляд. Обнимаю себя за плечи и отхожу от Аллы, от неё так разит сладкими духами, что у меня кружится голова.

- Он тебя не любит. И никогда не любил. Он с тобой, потому что жалеет. Потому что взял тебя под опеку. Потому что тебя можно показывать семье. Потому что ты нравишься его мамашке. Вот почему ты здесь. Так что утрись, пойми своё место и оставь его в покое.

Она говорит это искренне. Я оглядываюсь.

- А тебя он любит? Ведь так?

Она смотрит на меня прямо. Опять невесело усмехается.