– Проходи, – открываю дверь и провожаю его в квартиру. – Раздевайся, мой руки и иди на кухню. А я пока чайник поставлю.

– Хо-хорошо, – кивает он и своей неуклюжей походкой быстро идет в ванную комнату.

По взгляду Вани понимаю, что он чем-то обеспокоен.

Надеюсь, у них с мамой все в порядке…

Ванечка – это мой родной племянник. Ему, как и моему Богдану, двадцать пять лет, но… они очень сильно отличаются друг от друга.

Ваня у нас особенный мальчик. Это стало понятно в первые годы его жизни.

Моя старшая сестра Алена воспитывала его до пяти лет, а потом сдалась… Оставила его с нашей матерью, сама уехала на север якобы на заработки и больше практически не появлялась в жизни родного сына.

Маме и Ване я всю жизнь помогаю. Перевожу им деньги, покупаю все необходимое, а когда ездим с семьей на море, то я всегда беру с нами Ванечку.

Он мне как родной сын, а я ему, как он говорит, стала второй мамой.

Всегда приходит без предупреждения и сидит то на улице, то на нашем этаже.

Я постоянно спрашиваю, почему не позвонил и не уточнил, есть ли у нас кто-нибудь дома? На что Ваня отвечает: «А я хотел сделать сюрприз».

Несколько лет назад я попросила Илью устроить Ваню работать на склад. Муж выполнил мою просьбу и после этого не раз говорил мне о том, что Ваней очень доволен начальник склада, и что он выполняет свою работу даже лучше других сотрудников.

Он у нас очень ответственный молодой человек. Пока не закончит дела, домой не уйдет.

Племянник проходит на кухню, садится за стол и начинает нервно дергать ногой.

– Вань, что случилось? Ты расстроен? – Ставлю перед ним чашку и вазу с оставшимися конфетами. – Расскажи мне, что тебя беспокоит?

– Ка-катя, – опускает он взгляд и, словно не решаясь о чем-то заговорить, быстро теребит пальцами край свитера. – Я… я слы-слышал, о чем вы г-говорили с Ильей.

Глядя на него, глубоко вздыхаю.

«Конечно он все слышал. И теперь из-за этого сильно переживает».

– Он из-изменил тебе, да? – смотрит на меня исподлобья.

Подхожу к нему и по-матерински приглаживаю его взъерошенные темные волосы.

– Ванюш, не бери в голову. С Ильей я сама решу вопросы. Ты мне лучше скажи, как мама, как работа? – треплю его по плечу и подмигиваю. – Я слышала, что у тебя появилась подружка. Расскажешь о ней?

– Ка-катя, а Илья наш-нашел другую, д-да? – не отступает он. – Он хо-хочет тебя отсюда в-выгнать?

– Давай-ка лучше чай пить, – подхожу к гарнитуру и открываю шкафчик. – Тебе черный или зеленый?

– Я с-слышал, что он из-изменил тебе.

– Вань! – строго смотрю на него. – Закрываем тему. Не переживай, у меня все в полном порядке. На улице я точно не останусь. Ты же слышал, что Илья мне купит квартиру, – успокаиваю его. – Хорошую. С ремонтом.

– За ч-что он так с тобой? Т-ты же любишь его.

Мне с трудом удается перевести тему, но на протяжении всей нашей оставшейся беседы я вижу, что он все равно никак не может отойти от услышанного в подъезде.

Продолжает быстро дергать ногой, иногда как будто даже не слышит моих вопросов.

– Ты сегодня работаешь? – уточняю я, когда выходим с ним из квартиры.

– Да. В ночную с-смену.

– Тебя подбросить до дома?

– Нет, я п-прогуляюсь.

Еще раз прошу его ни о чем не волноваться, говорю, что у меня все хорошо, обнимаю на прощание и спешу на работу.

Утро следующего дня

Выбегаю из подъезда, сажусь в прогретую машину, включаю радио и еду по двору, поглядывая на часы.

– Прием через двадцать минут. Точно опазда… – замолчав на полуслове прибавляю громкость и слушаю новости.

«Сегодня около пяти часов утра произошло возгорание в ангаре по адресу, – ведущий новостей называет адрес, по которому расположен склад Ильи, и я в шоке округляю глаза, – к тому моменту, когда приехали пожарные, горение уже происходило открытым пламенем. Погибших и пострадавших в результате пожара нет».