– Что вам нужно?
– Я пришла, чтобы поговорить с тобой. Поговорить как цивилизованные люди, о той ситуации, что сложилась между нашими семьями.
– Я не собираюсь с тобой говорить об этом. Разговор будет в суде, и то он будет происходить между мной и моим мужем.
– Марин, открой дверь, ты же не хочешь, чтобы вся улица знала о том, что случилось?
Она была права, и я со скрипом в сердце поднесла палец к кнопке, чтобы открыть ворота. Но задержалась на мгновение. Сомнения мучили меня, и я не понимала одного:- что этой женщине было нужно в моем доме? Но чтобы узнать это, мне действительно было необходимо открыть ворота.
– Мам, открывай, - услышала я за спиной голос Марьяны, - и ничего не бойся. Если что, у меня есть баллончик слезоточивого газа. Брызнем, если что ей в лицо.
– Ты с ума сошла! – воскликнула Василиса. – Это же больно. А если пострадавший подаст заявление в полицию, тебя могут посадить. А если у него была астма и из-за этого произойдёт несчастный случай, то тебя…
– Хватит, я поняла, – остановила сестру Марьяна. Она училась на юридическом факультете и часто использовала в речи юридические термины и статьи. - Мы просто будем рядом и защитим маму, если любовница отца будет ее обижать.
– Спасибо мои дорогие, думаю, я и сама справлюсь, - тихо произнесла и открыла дверь ворот.
12. Глава 10.
Но впускать внутрь дома любовницу и вторую жену моего мужа не стала. Хватит, она вчера там провела довольно времени, украшая его. Кстати, надо будет проверить, может, она оставила, где под половицей яйца тухлые или сотворила еще какую гадость.
Почему-то сейчас, я свято верила в то, что она не случайно оказалась в нашем загородном доме. Возможно, она вынашивала план довольно давно и именно в день рождения моих дочерей, заявилась.
Гадина. Чтоб ее провалиться вместе со своим бизнесом и моим мужем — предателем.
Вместо того чтобы впустить ее в дом, я лишь открыла ворота и решила поговорить этой мерзавкой во дворе.
– ВЫ остаетесь дома, - строго наказала дочерям, которые собирались уже пойти за мной.
— Но, мам, — одновременно застонали обе дочери, с мольбой в глазах. Я всегда уступала, когда они смотрели на меня таким взглядом, и разрешала им всё что угодно.
– Никаких мам, - отрицательно покачала головой и закрыла стеклянную дверь перед носами своих любопытных дочерей. А затем развернулась и, выйдя на веранду, посмотрела на приближающуюся ко мне любовницу моего мужа — Елену Сергееву. Даже издалека я видела, что эта флористка выглядит очень хорошо. Она была ухоженной, и сразу было видно, что она тратила на это большие деньги. Возможно, это были деньги моего мужа, а, соответственно, деньги нашей семьи.
В прошлом году, когда девочки захотели купить себе последние модели ноутбуков для учёбы в университете, а их отец не смог им их купить, возможно, эти деньги были потрачены на ботокс и филеры для лица этой грымзы.
От осознания подобного я скрипнула зубами и, сложив руки на груди, презрительно посмотрела на эту женщину.
Сколько же было вынесено денег из семьи за те двадцать лет, что муж жил с другой женщиной? Обслуживал ее, дарил подарки ей и их сыну. Похоже, достаточно много. Машина у Сергеевой стоила несколько миллионов, одежда куплена не на массмаркете, а пошита на заказ или куплена в эксклюзивных бутиках. Да и драгоценности, которые я заметила в прошлый раз на руках и шее, были непростыми. Скорее всего, бриллианты чистой воды и белое золото.
Я машинально коснулась своих сережек, которые носила уже больше десяти лет подряд не снимая. Дотронулась до обручального кольца на безымянном пальце, которому было больше двадцати лет, и поджала губы от обиды. Муж давно не дарил мне драгоценности, а я и не просила. Считала, это слишком дорогими подарками для себя. Обычно мы все деньги вкладывали или в дочерей, или в ипотеку, которую почти закрыли.