Будешь винить себя – за то, что поверила, что доверилась, что полюбила. За то, что не увидела подвоха, не почуяла обмана, не сбежала, пока было время. За собственную наивность, глупость, слепоту. И эта вина будет разъедать изнутри, как кислота.

Но всё уже случилось. Поезд ушёл, мосты сожжены, слова сказаны. И то, что останется тебе – это тишина, в которой будет пульсировать лишь одно: он разрушил, а собирать – тебе. Он ушёл налегке, а ты осталась разгребать обломки того, что когда-то называлось твоей жизнью.

Тебе предстоит научиться жить заново. Без него. Без его голоса, его прикосновений, его присутствия. Собирать себя по кусочкам, как разбитую вазу, надеясь, что клей окажется достаточно прочным. Заново учиться быть одной, заново находить смысл в простых вещах, заново верить в завтрашний день.

И это будет конец. Конец наивности, конец слепой веры, конец готовности отдать всё ради любви.

Или начало – тебя настоящей. Женщины, которая прошла через огонь и не сгорела. Которая познала боль и выжила. Которая больше никогда не позволит себе раствориться в другом человеке без остатка.

Возможно, именно для этого он и приходил в твою жизнь – чтобы разрушить старую тебя и освободить место для новой. Сильной. Мудрой. Неприступной.

Или всё было просто случайностью. Игрой судьбы. Злой шуткой Вселенной.

Время покажет.

Я сидела в своей студии, откинувшись на спинку высокого кресла, стараясь замедлить дыхание. Казалось, сама комната подстраивалась под мой ритм – тишина дышала вместе со мной: ровно, спокойно, будто мы давно договорились. Здесь всё было частью моего внутреннего мира. Сдержанные серо-бежевые стены, рассеянный мягкий свет, падающий под идеально выверенным углом, аккуратно разложенные журналы по архитектуре, ровные линии и безупречный порядок – всё говорило о том, что это пространство создано мной и для меня.

Это была моя точка опоры. Моя территория покоя. Единственное место в мире, где я чувствовала себя хозяйкой положения.

Я всегда жила по принципу: «Контроль – это безопасность». Малейшее нарушение гармонии вызывало во мне острый внутренний диссонанс, который я могла заглушить только действием – работой, проектом, расчётами. Всё должно быть правильно. Как линии на чертеже, как перспектива, выведенная до миллиметра. Как жизнь, которую я старательно собирала по кусочкам после того урагана, что пронёсся через неё пятнадцать лет назад.

На столе передо мной стоял макет загородного дома – почти завершённый, вылепленный с любовью и вниманием к каждой детали. Белоснежный, с идеальными пропорциями, с большими окнами, обещающими уют и тепло. Я провела пальцем по крохотным оконным рамам, белоснежным и ровным, по изящным колоннам, поддерживающим балкон, и ощутила привычное, тихое удовлетворение.

В моей голове этот дом уже существовал: я слышала, как по его деревянному полу проходят шаги, как в просторной кухне кто-то смеётся, как солнечный свет мягко скользит по стенам. Видела детей, бегающих по саду, женщину, поливающую цветы, мужчину, читающего газету на террасе. Полную семью. Счастливую семью. То, чего у меня никогда не было. И, возможно, уже никогда не будет.

Для меня каждый проект был не просто работой. Это был акт восстановления. Шанс создать уголок идеального мира – пусть и не для себя. Возможность поверить, что где-то существует место, где люди не предают друг друга, где любовь длится вечно, где дети растут в атмосфере понимания и заботы.

Я знала: если бы не работа, меня бы утянуло в ту самую воронку, куда я скатилась после развода. Бессонные ночи, слёзы в подушку, бесконечные вопросы без ответов. Зачем? Почему? Что я сделала не так? Работа спасла меня от самоуничтожения. Дала цель, смысл, причину вставать по утрам.