– Простите их.

– Ничего. Кстати, я Демьян, – сообщает, протягивая руку.

– Татьяна, – отвечаю и касаюсь его руки, но тут же резко отдёргиваю свою, так как меня бьёт током. – Ой!

Демьян тоже убирает руку, но продолжает улыбаться. Двери издают писк и открываются. Приехали.

– Хорошего вам дня, Татьяна.

– И вам, Демьян, – отвечаю и смотрю, как мужчина удаляется к дверям, где его уже ждёт знакомый громила в костюме. Он хмуро смотрит на меня, но потом вдруг кивает головой в знак приветствия. Ого, а не такой он и ледяной.

Киваю в ответ и медленно иду к дверям. Чем заняться сегодня? Покупки я пока больше делать не хочу, так как девать их некуда. Квартира Веры и так похожа на склад. Мы еле ходим по коридору, который завален коробками и пакетами. И там не только одежда, но и множество всяких мелочей, начиная от посуды и заканчивая постельным бельём, подушками, книгами.

В магазин не хочется, к милому рыжему урагану – тоже. Что ж, устрою себя выходной и просто побуду в тишине. Может, прогуляться в парке?

Но только я сажусь в машину, как звонит телефон. Смотрю на экран и замираю. Эмма. Дочка наконец-то вспомнила обо мне. Или решила, что времени прошло достаточно и можно позвонить?

Я так и не выяснила, знала она о затее отца или нет. Если честно, боялась правды. Но пришло время обо всём поговорить.

Принимаю звонок и подношу телефон к уху.

– Мама! Это что за швабра сидит у нас на кухне? – разгневанно кричит дочка, а я начинаю улыбаться. Она не знала! Моя малышка не предавала меня!

Самсонов Демьян Захарович

14. Глава 8,1

Антон

Сегодня суббота, и я впервые решаюсь уйти с работы после обеда. Дел немного, да и операции на сегодня не запланированы, а значит, можно порадовать невесту, а то она всё никак не придёт в себя после переезда. Странно. Я думал, такой пустяк дастся ей легче. Но Алла до сих пор ворчит, что ей неудобно, поэтому и не занимается домом. Пришлось даже вызвать клиринговую службу и скрепя сердце смотреть, как чужие люди шастают по комнатам и трогают мои вещи!

Но больше всего мне надоела доставка еды. Алла так ни разу и не подошла к плите, говоря, что осваивается. Не настаиваю, но уже скучаю по домашней кухне.

Есть ещё немало мелочей, но я закрываю на них глаза, ведь любимая помогает мне расслабляться по ночам и развлекает вечерами. Уже даже спланировала нам походы в театр и на выставки.

В целом я не любитель такого, но согласен, что засиделся дома. Нужно выходить в свет, особенно когда рядом такая активная пара. Мне с ней нескучно, и это здорово.

Паркуюсь и, достав букет алых роз, иду в дом. Люблю радовать свою малышку. Ей нравится, а мне приятно.

Но стоит только перешагнуть порог, как я слышу крик с кухни. Что происходит? И чей это чемодан стоит у самых дверей?

Кидаюсь в столовую и замираю, видя разгневанную дочку со скалкой в руке с одной стороны стола, а с другой – мою испуганную девочку в прозрачном чёрном халатике. Неужели только встала? Мы, конечно, знатно пошумели ночью и отлично развлеклись, но уже обед. Ладно, с соней-невестой разберусь потом. Сейчас главное – дочь.

– Эмма, а что ты тут делаешь?

– Как что? Приехала на ваш юбилей! Забыл? Двадцать пять лет брака, завтра! Хотела вот сюрприз сделать, но, кажется, его приготовили для меня. Это что за швабра? – И тычет скалкой в сжавшуюся Аллу.

– Эмма, не груби. Это Алла, моя невеста, – говорю как есть, пусть сразу свыкнется с этой мыслью.

– Что?! – кричит, да так громко, что я морщусь.

– А что тут у вас происходит? О, систер, привет! Смотрю, ты уже развлекаешься, – произносит сын, входя в столовую и облокачиваясь о косяк двери.