Что делать?

Что мне делать?

Позвонить Андрею?

Сердце не на месте. Не хочется с ним разговаривать после всего. Эти его слова, уход демонстративный! Вообще всё поведение.

Рыльце в пушку?

Или реально не виноват, но не знает, как оправдаться?

Что делать?

– Мам, ну что?

– Дочь, набери-ка ты Демиду, мне он не отвечает.

– Так и мне не ответит. Сейчас, попробую.

Дарина звонит, слышу, что и у нее отвечает – абонент недоступен.

– Мам, может, его другу позвонить, Саньку? Санёк всегда в курсе.

– Давай, звони Саньку.

Друг отвечает, но, увы, он с Демидом сегодня не созванивался и не виделся.

– Мам, а на работу?

– А что на работу? Он же почти всё время удаленно?

– Ну да… Мам, а может, папе позвонить?

Папе…

Придется, наверное, хотя желания нет совсем, а что делать?

– Дарин, сделай мне чайку, пожалуйста.

– Черный, крепкий с сахаром? Голова болит?

– Не болит, но…

– Ясно, ты звони, я не буду слушать. Чай сделаю.

Такая у меня дочь – всё понимает.

Набираю номер Андрея, сердце не на месте, почему-то внутри всё дрожит. Слушаю гудки, а потом.

– Алло? Добрый вечер, Эвелина Романовна.

– Алло? Добрый вечер, Эвелина Романовна.

Что?

В трубке не голос моего мужа, нет, вместо него я слышу ленивый, протяжный голос Лялечки, которая произносит мое имя с ноткой превосходства.

Добрый вечер? Интересно, для кого?

Цепенею, руки холодеют, а по позвоночнику ползет ледяная дрожь.

Но голос у меня твердый – не показываю своего удивления:

– Ольга? Почему я не удивлена… И как тебе трахается со старым козлом?

В трубке пауза, потом наглое тихое хмыканье и ее отвратительный смех.

– Прекрасно. Ваш муж отличный любовник, очень чуткий и внимательный. В отличие от вашего сыночки-корзиночки, которому еще поучиться.

Сука. Но почему-то ее слова меня не ранят, а вызывают только злость и гнев.

– Ну, ну… А то я не знаю, какой он любовник. Открыла Америку. А теперь, давай-ка, позови его к телефону.

– Он… занят, – эта зараза буквально мурлыкает в трубку.

Ну до чего паскудная девка?

У меня внутри всё кипит.

Но совсем не так, как, видимо, эта зараза думает.

Наверняка она надеялась на мои слезы? На то, что я сорвусь в истерику?

Очень хочется, да.

Начать орать, устроить скандал.

Нет, я буду выше этого.

Малолетка Лялечка точно не стоит моих нервов.

Да и муж, который поступает так паскудно – тоже.

И говорить-то с ним мне уже не хочется – всё стало ясно. Вот только давать им повод думать, что они меня каким-то образом унизили или сломали, я не стану.

Хрен они угадали.

– Занят, значит? Ничего, скажи ему, пусть освобождается скорее, он мне нужен.

– Ну, ждите тогда, если у вас хватает гордости. – Ах вот она как запела!

– А при чем тут моя гордость? Ты о своей гордости подумай, сявка малолетняя. И меня с собой не равняй, шлендра, поняла? Зови Андрея, скажи, что его матери плохо, умирает…

– Что? – ага, в голосе страх появляется.

– Давай, давай, шевелись. Чем это он там, кстати, занят, если ты тут со мной говоришь? Или ты не одна у него такая?

Молчит.

Явно сказать нечего.

А мне вот… Мне вот есть что сказать!

И молчать я точно на этот раз не буду.

И страдать.

Вспоминаю ту прошлую измену Андрея, свое состояние.

Я была практически уничтожена, от меня не осталось ничего – пустая оболочка, которая могла только дрожать и умирать от горя.

Видимо, на этой почве и болезнь моя развилась так быстро.

Я помню, что плакала постоянно, мне не хотелось есть, пить, спать. Ничего не хотелось. Я бездумно просматривала какие-то статьи в интернете, скачивала какие-то тупые игры на телефон. Пыталась общаться на разных женских форумах, где сидели такие же, как я, женщины, мужья которых решили пойти налево.