Ну, а я не гордая и запросто могу купить макароны и гречку в обычном магазине.

– А мы от папы ушли! – громогласно заявляет Кирюшка во всеуслышание.

Челюсть подруги падает на пол, закатывается под стеллаж.

– Чего? – бормочет обескураженно, переводя взгляд с меня на сына и обратно. – Ты…от Володи? Ушла? Спустя… сколько вы там женаты?

– Двадцать лет.

– Охренеть! – выпаливает подруга и прикрывает рот ладошкой, скосив взгляд на Кира. – А когда?

– Только что, – бесхитростно бурчит сын. – Он ударил маму и меня, и мы убежали.

Глаза Наташи округляются и грозятся выпасть из орбит. А я молча кладу в тележку бутылку вина. Подумав, добавляю еще одну.

– Зайдешь в гости?

– Ага, – в прострации кивает подруга, и мы движемся к кассам.

***

– Ну, Володька и козел! – припечатывает Наташа, откупоривая штопором бутылку вина. Ставлю на стол нехитрые закуски, на которые хватило денег. – Простишь?

– Такое не прощают.

– Слава Богу! – подруга выдыхает и разливает вино по бокалам. – И это правильно, Жень. Измена – это жестокое предательство. Я бы тоже мужа не простила. Даже если бы у него все было по пьяни.

– Это осознанное предательство, – добавляю, накладывая макароны и сосиски и относя в гостиную, где Кирюша смотрит мультики.

– Спасибо, мамочка. Мои любимые макароны! Как же я скучал! Мммм, как вкушно…

Треплю вьющиеся вихры, с грустью глядя на сына. Он столького был лишен из-за глупых запретов Володи.

Как, например, с макаронами и сосисками: они были под запретом в нашем доме. Мой муж не жаловал «плебейской» еды. Объясняя тем, что наелся ее в голодные времена.

– Что думаешь дальше делать? – осторожно интересуется Наташа, когда я возвращаюсь и обессиленно опускаюсь напротив.

– Наверно, для начала нужно на развод подать…

– Звучит как тост, – подруга ободряюще улыбается и осторожно касается моего бокала своим. Отпиваю и в прострации смотрю в одну точку на столе. Силы резко покинули меня, и я только сейчас осознаю, что произошло.

– Мне обязательно нужен будет юрист. Я в этих делах ничего не смыслю. Уверена, Володя будет вставлять мне палки в колеса, чтобы я осталась ни с чем. Или, – ужас накрывает, и я в панике перевожу взгляд на подругу. – Он запросто может опуститься до того, чтобы шантажировать меня сыном…

– На кой черт ему это нужно?

– Бизнес. Деньги, – усмехаюсь, вспоминая, как Володя сам мне однажды это объяснял. – Он не захочет делить нажитое, хоть по закону мне и причитается половина. Да и женатый партнер всегда выглядит выгоднее и надежнее, чем разведенный. Статистика показала, что разведенным и изменникам отказывают на тридцать процентов больше, чем верным и стабильным семьянинам. Володя в своих кругах очень надежный партнер. Рано женился, сделал себя сам, поднялся и прочно обосновался…

– Вот только с гнильцой оказался этот святоша…

В отчаянии роняю голову на руки.

– Господи, как жить дальше… У меня ни денег, ни работы… Да у меня даже сменных трусов нет! Хорошо, хоть половина этой квартиры мне принадлежит, и мама съехала на территорию своего сожителя…

– Ну, допустим с работой я тебе помогу! – Наташа весело подмигивает.

– Как?

– Есть у меня одна идея…

– Я работала в последний раз двадцать лет назад, – от осознания свалившейся реальности мне хочется выть и драть волосы на голове. – У меня ни опыта, ни стажа, я ничего не умею!

– Не прибедняйся, – одним взмахом руки Наташа останавливает мои стенания. – Ты очень талантливая! Вспомни все те платья, юбки, костюмы, которые ты сама конструировала и шила! Жень, ты обеспечивала гардеробом себя и Володьку многие годы! Да что говорить, на всех праздниках большая часть внимания доставалась мне и моим нарядам от тебя!