Слишком погрузилась в бег по бесконечным делам и пропустила момент, когда Данил ко мне охладел…

Откуда взялась эта Паулина?

Раньше я осуждала женщин, у которых гуляют мужья. Считала, что они слишком себя запустили или им стало плевать на мужа и он «добрал» на стороне. Думала, что настоящий кобелизм – когда мужчина не может пропустить ни юбки, встречается редко. А теперь сижу на съемной квартире и выплакиваю душу.

Мы даже не поговорили с Данилом.

Меня просто вычеркнули и, как оказалось, уже давно. А я все бежала и бежала, выполняя семейные дела, которые никогда не заканчиваются.

Открываю страницу Паулины, пытаясь вспомнить нашу жизнь с Данилом за последние два года. Он часто задерживался и пропускал праздники. Но как я могла сказать «нет», если у нас негласное правило – работа на первом месте? Он ходил к ней.

Отматываю на восьмое марта и рассматриваю счастливое фото Паулины с огромным букетом из сто одной розы.

Он был с ней, а не на работе. Поэтому не пришел.

Прямо на глазах появляется еще один пост.

Текстовый. С фото из нашей гостиной.

На нем мужчина сидит спиной, а она обнимает его, положив голову на плечо и делает селфи с грустной улыбкой.

Лица не видно, но это Данил.

Она обнимает моего мужа.

«Иногда для счастья нужно многое преодолеть. Любовь – это и разлука, и слезы. Но когда все позади и вы вместе, такая любовь в два раза ценнее, она, как старое вино, становится лучше и крепче после испытаний. Мы с любимым вместе. Я ждала его два года. Поздравьте нас!»

Аватар тоже меняется на фото вдвоем.

Я бы сама ее лайкнула, если бы там был не мой муж! Такие проникновенные слова! Только это счастье выстлано моими слезами и обломками моей жизни.

Они действительно счастливы!

Им мешают мои вещи.

Отшвыриваю телефон и плачу. Соленый вкус на губах, такой непривычный, за всю жизнь я не плакала столько, как сейчас.

Звонок.

– Алло?

Даже на номер не посмотрела. Иначе бы увидела, кто звонит.

– София? Это Роберт, вы звонили.

Я думала, что уже не смогу с ним связаться. Даже как-то смирилась.

– Ваша страховка, Роберт. Она просрочена.

– Не может быть.

– Мне звонили из страховой и сказали, что выплаты не будет.

Он молчит.

– Рекомендовали подать в суд.

– Кажется, я действтительно мог пропустить несколько дней, – произносит он мрачно.

– Что будем делать? Я вам звонила, – шмыгаю носом. – Испугалась, что не дозвонюсь…

– Нет, это не в моих правилах скрываться, если вы об этом! – резковато отвечает он. – Простите, я был в душе. Как только вышел и увидел неотвеченные, сразу перезвонил. Не переживайте, София. Не плачьте, пожалуйста. Давайте завтра встретимся утром и все обсудим?

– У вас тоже будет пять минут?

– Десять, – серьезно отвечает он. – Где вы можете встретиться? Я подъеду.

– В кафе, – вспоминаю о встрече с дочкой. – Часов в восемь… или слишком рано?

– Нормально.

Как раз перед встречей с Настей.

– Всего доброго, София.

Второй раз испытываю облегчение. Он не прячется, а значит, все как-то образуется. Подам в суд, а может и без него обойдется и он возместит ущерб после экспертизы.

А вот мою разбитую жизнь так просто не склеить.

– Как ты мог Данил… – сворачиваюсь клубочком в кровати. Словно от боли поможет поза эмбриона.

Вчера и сегодня я бегала на автопилоте. Как курица с отрубленной головой. Тело и мозг в анабиозе, а вот теперь я отхожу от наркоза и понимаю, что мой любимый, опора и защитник, любимый муж, которому я родила детей и посвятила жизнь, меня предал.

И мне больно, очень больно.

У нас жизнь за спиной! У него все в порядке, а как же я?

Перед сном смотрю еще раз соцсети Паулины и вижу слова, после которых не могу заснуть полночи: