Он смеется, но его глаза остаются безучастны, а улыбка напоминает оскал.

– Это мне будет говорить шлюха, которая легла под моего «пса», как ты сама называешь моих людей? Какое ты теперь вообще имеешь право открывать свой грязный рот?

Он кривится и плюет на пол.

– Это ты грязь. Гниль… – хрипло выдыхаю я.

– Давай-ка подумаем, что скажет твоя дочь, увидев, как ее мамочка, пример для подражания, трахается в соседней комнате с охранником.

Пот проступает на всем моем теле.

Что, если он приводил ее сюда? Что, если он уже показал Сабине меня в этой постели… с этим человеком?

Я обхватываю рукой горло, потому что меня снова тошнит.