Со вскриком я падаю спиной на него, вода с пеной летит в разные стороны.

— Ты спятил?! — кричу я и следом делаю рывок, чтобы выбраться из ванны, но рука Глеба оказывается у меня на шее, и шансов сбежать у меня просто не остается.

Отчаяние прошибает до слез. Как же я его ненавижу. Где был мой разум, когда я думала, что все может получиться?

— Я и собираюсь наслаждаться. Не будь здесь тебя, мне и не пришло бы в голову принимать ванну, — зловеще произносит мне на ухо, с пугающей нежностью водя пальцами по моей шее. — И лучше перестань себя так вести… Я не железный. Разве не понятно, что я хочу помириться?

В гробу я видела чертово примирение с ним. О нем не может быть и речи. Уже никогда.

Но я заставляю себя расслабиться, отпускаю края ванны.

Иначе никак.

Только хитростью.

Глеб довольно хмыкает мне на ухо, наслаждаясь моей покорностью и своей победой. Постепенно теряет бдительность. Я это чувствую.

— Умница, — пальцами за подбородок он слегка поворачивает мою голову в сторону, чтобы иметь возможность, пускай и очень неудобную, жадно впиться в мои губы.

Делаю вид, что хочу этого, начинаю медленно поворачиваться, перемещаться. Он позволяет мне, сам того не зная, что я задумала.

Одной рукой я тянусь к своему спрею для волос, другой готовлюсь схватиться за край ванны.

Глеб же ничего не подозревает, решив, что я как всегда исполняю очередное его желание. Но уже в следующее мгновение я распыляю спрей ему в лицо и ловко вылезаю из ванны.

— А-а, мать твою!! — рычит Глеб. — Ах ты… Рита… Дрянь…

Схватив большое белое полотенце и быстро обернувшись им, я поскальзываюсь из-за сырости, которую мы тут развели по его вине, очень больно ударяю правое колено, но все же бегу со всех ног из ванной комнаты в гардеробную, в которой я закрываюсь и оставляю маленький ключик в замке.

Не могу отдышаться, задыхаюсь. Это ужасно. Все сдавливает в груди. У меня немыслимая паника. Что теперь?

Прижавшись к двери, я прислушиваюсь.

Глеб, конечно же, выскакивает из ванной комнаты почти следом.

— Вот ты какая… — гневно рычит муж, словно точно знает, что я его слышу. — Обиженная недотрога.

Стиснув зубы, я заставляю себя молчать.

— Выходи сейчас же, — он останавливается где-то в метре от двери гардеробной. — Не заставляй меня повторять, — ждет всего две секунды и начинает дергать ручку. — Ты на какой черт меня злишь? — дергает сильнее, чтобы испугать.

— Оставь меня! — кричу ему, утирая слезы. — Оставь, Глеб!

— Тебе придется выйти, Рита, — цедит он сквозь зубы. — Но чем дольше ты заставишь меня ждать тебя…

— Хватит угроз, Глеб. Хуже думать о тебе я уже не стану. Ты все границы перешел! Все!

— Выходи, я сказал, — с силой впечатывает ладонь в дверь.

— Нет! Я не хочу, чтобы ты трогал меня! И даже не начинай про договор! Мне на него плевать! Я добьюсь развода, чего бы мне это не стоило! — выкрикиваю в сердцах. — Вот увидишь. Я больше не твоя! Все кончено!

Даже через дверь я слышу, как шумно дышит Глеб. В какой-то момент мне кажется, что он отступит, хотя бы на время, но…

— Отойди от двери, — его голос пропитан яростью.

— Нет, — твердо. — Я буду стоять у нее, как стою сейчас. Спиной вплотную. Если попробуешь выбить… покалечишь. Придется везти в больницу. Это точно начнут обсуждать. Тебе оно надо?

— Ты нарываешься, Рита, — рявкает Глеб. — Мало того, что ты принимала ту дрянь весь наш брак, так ты еще смеешь мне после этого дерзить. Сегодня, сука, ты снова их купила! Где они… — он отходит от двери, начинает метаться по комнате как сумасшедший. — Твоя сумка! Где она?! А, вот она, — слышу, как он хватает ее и начинает потрошить. Все, кажется, летит на пол.