Этот бизнес начинал его отец, подхватил мой муж, а дальше...

Дальше у нас родилась девочка.

И на родах случилось непоправимое.

Я осталась бесплодной. Бракованной.

Мой любимый мужчина утешал меня и заверял, что ему нет дела - мальчик или девочка. Главное, что в нашем доме будет топать кто-то своими крошечными ножками и называть нас мама и папа.

Я верила.

И вот теперь... Оксана, наверно, забеременела пацаном.

Наследником!

Молодая смазливая девица даст моему мужу то, чего я не могу.

Это осознание рушит мое спокойствие окончательно.

Я ору оглушительно громко. Эхом по дому разлетается этот отчаянный вопль, обреченный и неконтролируемый.

Дрожащими руками смахиваю с комода фоторамку, свечки, статуэтки.

Ароматизатор разбивается, и запах лаванды сильно бьет в нос. Осколки фоторамки со звоном плещут в стороны.

Падаю на кровать и пальцы в волосы запускаю.

Слезы катятся по щекам, я задыхаюсь от дикости этой ситуации. Пораженное сердце трепыхается и не верит, что мой любимый мог так поступить. Ищет оправдания. Пытается доказать, что Яхонтов не виноват.

А мозг уже все понял и принял.

Нужно готовиться к разводу. И стоит посетить психолога, пусть поможет понять, как грамотно сообщить Сонечке о расставании родителей.

Когда буря внутри затихает, убираю осколки, разбросанные по полу.

Мне придется набраться терпения. Сегодня я не скажу Соне о папином поступке. И завтра тоже.

И с Русланом эту тему пока что лучше не трогать.

Пусть жизнь идет дальше. Я буду притворяться живой, хоть внутри зияет страшная дыра.

Паркуюсь возле школы. Руки до сих пор прошибает дрожью, на лице полопались капилляры, оставив красные мелкие пятнышки. Ужасный вид...

Замечаю дочку издалека.

Недовольная.

Нахохлилась как воробей.

Яростно распахивает заднюю дверцу и швыряет свой портфель в салон машины.

Я округляю глаза от шока и удивления.

Такого еще не было...

Дочь садится сзади, надевает капюшон и руки под грудью складывает.

- Соня, что случилось? - говорю спокойно и тихо.

- Ничего. Поехали.

- Сонечка, милая. Я твоя мама, твоя подруга! Ты можешь мне доверять! Ты знаешь, что я всегда готова выслушать и...

- Мам! Отвали! - рявкает, мазнув по мне ледяным взглядом.

- Сонь...

- Достала, - бубнит себе под нос и вытаскивает из портфеля наушники.

Затыкает уши.

Закрывает глаза.

- Соня, ты меня слышишь? - оборачиваюсь к ней, но дочь не реагирует.

Жадно втягиваю ноздрями раскаленный воздух. Душно так, что в глазах темнеет. Открываю окошко и завожу мотор.

Дыши, Лиля. Главное, дыши.

Все будет хорошо.

Дома Соня сразу несется в свою комнату, не сказав ни слова. Я чувствую острую необходимость поддержать ее, но не знаю, как подойти к колючему подростку.

Сонины проблемы многим в нашей семье кажутся смешными. Например бабушка Марина Егоровна идею с депиляцией не поддержала. Мол, природа дала, значит так нужно, так естественно. А кто смеется над волосами на теле, тот дурак.

Но сегодня у моей малышки случилось что-то еще, что расстроило ее еще больше, чем насмешки одноклассников.

- Сонь, я чай принесла с булочками, - захожу тихонько, а Соня у зеркала стоит в одном нижнем белье, придирчиво рассматривает свою подросшую грудь.

- Мам, купи мне красивый лифчик, - неожиданно выдает Соня и смотрит на меня через чур взрослыми глазами.

- Сонечка, у тебя отличный бюстгальтер. Удобный.

- Нет, мам! Он детский! Для малышей! Ты не понимаешь! - дочь закрывает лицо руками и вздрагивает от слез. - Мама, купи мне черный лифчик с кружевом! - требовательно просит моя маленькая девочка, а я только вздрагиваю.