А теперь дом моей мечты превращается в тюрьму для меня.

– Марина Андреевна.

Снова вздрагиваю от оклика. Оборачиваюсь и встречаюсь взглядами с Борисом. Если в фирме всем заправляет Сергей Семенович, то Борис – плечистый высокий мужчина с армейской выправкой – занимается безопасностью дома.

Сталкиваюсь с его колючим взглядом и ежусь. Неуютно. Рядом с этим мужчиной мне всегда не по себе. Все наше общение сводилось к тому, что мы могли разве что поприветствовать друг друга и разойтись дальше. Все распоряжения ему обычно отдавал муж. Ему он и подчиняется.

– Карим Родионович просил вас никуда не выходить из дома до его приезда и никому не звонить. Очень настойчиво просил.

Поджимаю губы.

– Что-то еще?

На губах Бориса появляется насмешливая ухмылка.

– Да. Кое-что еще. Карим Родионович просил передать: чтобы вы не скучали, отвлекитесь на приготовление ужина. Сегодня в дом приедет особая гостья и все должно быть по высшему разряду.

– Гостья? – хмурюсь я.

– Алла Евгеньевна.

Имя мне совсем ничего не говорит и я лишь вопросительно вскидываю брови. Ухмылка Бориса становится шире, чем у чеширского кота, когда он ядовито поясняет:

– Алла Евгеньевна – секретарь вашего мужа. И его… эм-м… личная помощница, - выделяет он интонацией, глядя на меня с издевкой.

Сердце пропускает удар. Пальцы так ослабевают, что я чуть не роняю переноску на каменное крыльцо.

Я должна приготовить ужин для любовницы своего мужа?? А он… после всего, что было, приведет её в дом в качестве гостьи?

Нет. Это уже совсем какой-то абсурд! Этого просто не может быть…

– Это же… шутка, да? – не верю. Это слишком.

– Шутка? Обижаете, Марина Андреевна, я серьёзный мужчина. Никаких шуток. Карим Родионович действительно приедет на ужин не один, – мою последнюю надежду Борис просто растаптывает, снова усмехаясь.

Его веселит эта невыносимая ситуация?

– И более того, в течение часа уже привезут свежие продукты. Алла Евгеньевна вмешалась в разговор и сказала, что очень будет ждать от вас пасту с курицей в сливочном соусе.

Эти слова как удар под дых. Мои ноги слабеют ещё больше, я едва держусь. К горлу подступает тяжёлый ком, который я не могу сглотнуть. Глаза жжёт от слёз.

Она вернулась к нему в кабинет? И он позволил вмешаться ей прямо в разговор с начальником охраны нашего дома, серьёзно? Позволил командовать?

За что? За что такое безразличие и ненависть ко мне со стороны Карима? Все же было хорошо, до сегодняшнего дня я могла назвать нашу семью идеальной! Да, Булатов пропадал на работе, но он всегда был трудоголиком, свои миллионы на счету заработал сам… Я даже в кошмаре не могла представить то, что происходит сейчас…

Карим ведь мало того, что изменил, он еще и вот так издевается надо мной. Заставляет ужин для любовницы готовить, которую в дом приведет… А спать они тоже прямо здесь будут? Может вообще в нашей супружеской спальне?

Борису я ничего не отвечаю. Мне тошно, а он будто ещё веселее от этого. Я даже не понимаю, чем заслужила такое отношение от начальника охраны.

Спешу зайти в дом. Дом, который разом стал чужим и каким-то враждебным. Я еле держу ручки переноски. И слышу, как Руслан уже ворочается. Скоро проснётся.

Теперь это мой единственный лучик солнца. Сынок начинает громко плакать, стоит оказаться в спальне. Так горько, как хочется мне самой. Но я держусь. Хотя бы ради него, раз не могу ради себя.

– Тш-ш, мой сладкий, всё хорошо. Надоел комбинезон? Сейчас сниму, – ласково шепчу и тороплюсь переодеть сына.

Но даже после этого он не успокаивается. Лишь когда я сажусь на край кровати, держа его на руках, и даю ему попить из бутылочки, малыш расслабляется.