- Катя, прости. Я не хотел. - Ярослав растерян, пытается поднять меня.

- Не трогай. - На автомате замахиваюсь на него сумочкой, это единственное что есть под рукой. Металлическая пряжка царапает его, и он резко отступает назад. Сдаётся.

- С ума сошла? - Кричит на меня, так что эхо разносится по всему подъезду.

- Просто дай мне уйти. - Хватаю вещи и как можно быстрее иду к лифту. Жму на кнопку, но он где-то застрял. Ярослав так и стоит в дверях, в его взгляде застыла обида. Только он сам виноват. Последний раз смотрю на него и пропадаю за дверями лифта.

Только в такси позволяю себе расплакаться. Прижимаюсь лбом к холодному стеклу и закрываю глаза. Не могу поверить, что ушла от него. Ушла из собственного дома.

Мне должно быть легко, потому что я хотела, но внутри пустота. После того как прожил с человеком столько лет, разделил с ним радость и боль. Невозможно просто так всё забыть, стереть из памяти. От меня как будто часть тела отрезали. Это так больно.

Такси останавливается у дома бабули. Больше мне не к кому пойти. Можно пожить в хостеле, но не хочу оставаться одной.

Специально звоню в домофон, чтобы не устраивать сюрприз. Пока поднимаюсь, обдумываю, что ей скажу. Несколько раз порывалась позвонить и всё рассказать, но так и не смогла. Стыдно, что не послушала её, а она предупреждала, что из нашего брака ничего хорошего не выйдет.

Стоит открыть дверь как Мухтар кидается мне навстречу.

- Привет, малыш. - Треплю его мягкую шёрстку. Огромная немецкая овчарка вертится вокруг меня, приветливо виляя хвостом.

- Не ждала тебя. Ты что сбежала от мужа? - Бабуля указывает на жёлтый чемодан.

- Угадала.

- Молодец, давно пора.

- Ты не удивлена?

- Удивлена, что так долго длился ваш брак. - Лидия Владимировна в своём репертуаре.

Я снимаю кроссовки, стою в нерешительности, так как не понимаю, что мне делать.

- Что как неродная. Проходи. - Она рассматривает меня. - Ты ревела?

Не хочу показывать, как мне больно, ничего не отвечаю и сразу иду в ванную. Мою руки и обрабатываю ранки спиртом.

- Что с ладонями?

- Упала.

- Он тебя бил?

- Нет, вышло случайно. - Но она не верит. - Смотри мне, если узнаю, что хоть пальцем тебя тронул.

- Не тронул, - перебиваю её.

- Ладно. Чебуреки будешь? Пожарила, захотелось вредной еды.

Сажусь на стул и до сих пор не верю, что смогла уйти.

- Что этот гад натворил? Изменил?

- Изменил.

- Надеюсь, ты его фабержировала?

- Что?

- Ну, без яиц мужика оставила?

- Бабушка! Я не садист. Оставь свои тюремные замашки. - Бабушка у меня женщина боевая. Всё-таки двадцать лет проработала в колонии общего режима. Она вышла в отставку в звании майора, так что характер у неё закалённый. Жаль я характером пошла не в неё.

- Ну хотя бы сковородкой его огрела?

- Нет. Ничего такого не делала. Просто подала на развод. - В двух словах пересказываю произошедшие события.

- Надо было сразу прийти ко мне. Подключила бы своих знакомых. Всё-таки связи у меня остались. Хотя бы закрыли его на сутки в камеру. Посидел бы там в своём дорогом костюмчике.

- Бабушка, хватит. Александр, во всём разберётся.

- Это ты у нас нежная, а я бы спуску ему не дала. Да, Мухтар. - Пёс ложится возле моих ног. Бабушка забрала его из тюрьмы. Он настоящая полицейская собака. Только списали за ненадобностью, и чтобы не отдавать в приют, она взяла его к себе.

Несколько дней брожу как в тумане. На работе взяла отгулы. Меньше всего хочу пересекаться с Викой. Пытаюсь занять себя разными делами, но отвлечься от тяжёлых мыслей не получается. Хочется лежать и часам смотреть в потолок. Но я знаю, что так делать нельзя. Нужно назло Вике и Ярославу продолжать жить. Только прогулки с Мухтаром успокаивают меня. Ярослав не звонил и не писал. Даже удивилась. Когда уходила настроен он был решительно.